Предыдущие
выпуски журнала

Актуализация аттитюдов любви в контексте жизненного цикла супружества: системный подход

Лепехин Н.Н. (Санкт-Петербург, Россия)

Лепехин Николай Николаевич –  кандидат психологических наук, доцент; кафедра эргономики и инженерной психологии факультета психологии, Санкт-Петербургский государственный университет, Университетская наб., 7-9, Санкт-Петербург, 199034, Россия. Тел.: 8 (812) 328-20-00. E-mail: lepehin-n@mail.ru

Аннотация. Целью статьи является анализ и описание терапевтического подхода, направленного на актуализацию супружеских аттитюдов любви, которые рассматриваются в контексте жизненного цикла семьи. Нарративное интервью с 225 членами супружеских пар, направленное на изучение аттитюдов любви в соответствии с Love Attitude Scale, выявило актуальную роль эроса, сторге, прагмы, агапе в преодолении конкретных кризисов жизненного цикла семьи. Описаны основные типы дисфункциональных отношений любви в парах. Предложены терапевтические подходы в преодолении нормативных супружеских кризисов и анормальных семейных проблем.

Ключевые слова: системная супружеская терапия; жизненный цикл семьи; шкала аттитюдов любви; шкала «Эрос»; шкала «Людус»; шкала «Сторге»; шкала «Прагма»; шкала «Мания»; шкала «Агапе».

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

В системной семейной терапии, наряду с исследованием генезиса симптомов клиента, центральным аспектом является диагностика отношений супружеской пары, что является стрежневым подходом для стратегии позитивных семейных изменений [10, с. 24]. Обзоры исследований в области семейной терапии и консультирования показывают, что работа с целой семьей составляет только одну треть случаев, в то время как проблемы пар прорабатываются в двух третях случаев [16]. Поэтому современные авторы небезосновательно отмечают, что психотерапия пар в последнее время утверждается как самостоятельная область, имеющая свои собственные предмет, объект практики и методологию исследований [17].

Развивая идеи Г. Бейтсона [1], современные исследователи выделяют около 16 положений системного подхода, которые следует учитывать в семейной терапии. В соответствии с данными положениями супружескую пару надлежит рассматривать как центральную подсистему внутри семьи, обладающую полупроницаемыми границами, одновременно стремящуюся защитить свой гомеостазис и неизбежно развивающуюся в соответствии с требованиями жизненного цикла [13, с. 64–74].

Применение принципа системного подхода в терапии пар ставит как необходимость вопрос о системообразующем факторе, а именно — о природе тех связей и отношений, благодаря которым пара как система сохраняет свою целостность и уникальность несмотря на возможные агрессивные воздействия окружающей социальной среды. Исследователи семьи неизменно подчеркивают качественное своеобразие и уникальность семейной системы [6; 9; 10; 13; 17]. Но для того чтобы ставить вопрос о качественном отличии данной системы от других социальных систем (групп), необходимо показать особую природу ее системообразующих отношений. В настоящее время среди исследователей и практиков до сих пор нет единства в понимании природы системообразующих отношений в семейной паре [2; 6; 9; 17].

Традиционно экономисты и социологи в качестве системообразующего фактора семьи рассматривают отношения материальной взаимозависимости, однако данный фактор отражает только одну сторону взаимодействия в паре, и, к тому же, он присутствует почти во всех социальных системах, что не отражает особой уникальности семьи. Для понимания семейной системы, наряду с материальной стороной жизни (взаимодействие с социумом, совместный быт, удовлетворение потребностей в пище, сексе и т.п.), необходимо рассматривать стремление человека к реализации глубокой потребности в отношениях с другим; она, собственно, и позволяет выделить отношения в семейной системе из отношений в разнообразных группах, рабочих подразделениях, командах, организациях и других социальных системах [4; 5; 7; 11; 14].

Признавая определяющую роль отношений супружеской пары и проблему выделения системообразующего фактора, исследователи и практики семейной терапии выдвигают различные концепции для определения сущности отношений в паре: поддержание динамики власти и контроля (Haley, 1963) [18]; создание и поддержание глубинных уникальных правил «услуга за услугу» (Jackson, 1965) [21]; конгруэнтность цикла «воспринимаю — чувствую — выражаю» (Satir, 1964) [27]; поддержание динамического баланса «слияния с другим — дифференциации» (Bowen, 1978). В контексте данной статьи концепция Bowen интересна также тем, что она указывает направление развития супружеских отношений посредством триангуляции, что на языке системного подхода означает «обретение устойчивости системы путем вовлечения нового члена семейной системы», а это, как правило, происходит посредством рождения первого и последующего ребенка [12]. В соответствии с вышеуказанными концепциями авторами предлагаются терапевтические интервенции, направленные на восстановление и коррекцию системообразующих отношений в паре.

Признавая эвристичность данных концепций для терапевтической практики необходимо отметить, что они рассматривают супружеские отношения вне учета стадии жизненного цикла семейной системы. В то же время мысль о том, что семья является «системой, движущейся сквозь время», в настоящее время получила общее признание [1; 10; 13; 24]. Как бы ни характеризовались отношения в паре и семье (влияние, власть, интимность), они проходят через ряд стадий и изменяются под влиянием факторов как внешнего, так и внутреннего характера. Авторы выделяют вертикальные факторы (стрессоры), обусловленные наследуемыми характеристиками и событиями родительских, прародительских, общинных, религиозных, социокультурных систем; также выделяются текущие (горизонтальные) факторы (стрессоры), обусловленные переживаемыми событиями в жизни семьи — как предсказуемыми изменениями в семье (транзициями), например, рождение ребенка, отделение от семьи, так и непредсказуемыми (болезнь, внезапная смерть, жизненные катастрофы различного масштаба). Дисфункциональность семьи и возможные симптомы возникают в результате неудачных попыток справиться с воздействием горизонтальных стрессоров, превышающим адаптационные возможности системы, но они могут купироваться или, наоборот, усиливаться вертикальными влияниями [24].

Стремясь использовать модели, позволяющие выделить факторы, отличающие здоровые пары от дисфукциональных, современные авторы полагают, что роль любви незаслуженно отрицается в исследованиях, посвященных удовлетворенности супружескими отношениями [17, 8; 11; 14; 27]. Данные замечания вполне справедливы, поскольку, в отличие от других социальных систем, отношения любви во всем многообразии их форм присущи только семейной системе [11]. В исследовании Riehl-Emde с соавторами (2003) было показано, что оценка любовных отношений супругов является важным релевантным показателем как для исследовательской практики, так и для терапии. Большая часть респондентов указала, что наличие любви, которая описывается как «глубокая эмоциональная связь, взаимные ухаживания и привлекательность, доверие и близость», является решающим фактором для качества, стабильности и переживания психологического благополучия в супружеских отношениях. Обнаружено, что, по сравнению с контрольной группой, супруги, вынужденные прибегнуть к терапии, оценивают более низко и уровень своей любви по отношению к супругу и уровень любви супруга по отношению к себе. В парах, которые обращаются к терапии, имеется дисбаланс восприятия любви: жены дают низкие оценки любви со стороны мужа, а мужья — высокие. Авторы доказывают, что значение показателя любви незаслуженно игнорируется во многих моделях системной терапии, направленных на анализ внешних интеракций и не оценивающих интрапсихические процессы, и поэтому рекомендуют практикам включить данное «слепое пятно» в область диагностики и терапевтического процесса [26].

Нежелание использовать в процессе терапии понятие «любовь» для отличия функциональных супружеских пар от дисфункциональных можно отчасти объяснить тем, что описание и раскрытие состояния любви в самоотчетах клиентов приобретает очень субъективное толкование. В русском языке понятие «любовь», как правило, рассматривается недифференцированно, хотя, как показывает ряд авторов, русские мыслители 20-го века обращали внимание на особое содержание и направленность различных форм любви [3; 4; 7].

Для того чтобы конкретизировать выражаемое клиентами состояние любви, многие исследователи используют концепцию стиля или индивидуальной модели любви, описанные Д. Ли. Обратившись к греко-латинской традиции, автор описал шесть форм любви: эрос — страстная романтическая любовь; людус — гедонистическая любовь-игра, не отличающаяся глубиной отношений и сравнительно легко допускающая возможность смены партнера; сторге — спокойная, теплая и надежная дружеская любовь; мания — страстная любовь-зависимость; прагма — рассудочно-прагматическая любовь, легко поддающаяся контролю сознания, умеренная в эмоциях и направленная на рациональное благо; агапе — бескорыстная, жертвенная и самоотверженная любовь-самоотдача, безусловная готовность служить и помогать другому. Концепция автора предполагает, что отношения супругов содержат характеристики всех форм любви, которые проявляются в зависимости от их личностных черт [22]. Если рассматривать сочетание данных форм любви у супругов, то можно говорить об индивидуальном стиле любви и о стиле любви супружеской пары, но использование понятия «стиль любви» по отношению к описанию каждой из форм представляется неправомерным [8]. В дальнейшем для операционализации данной концепции Hendrick и соавторы (1986) [19] предложили опросник «Love Attitude Scale», включающий шесть шкал («Эрос», «Людус», «Сторге», «Прагма», «Мания», «Агапе») и измеряющий выраженность различных аттитюдов любви у респондента с помощью 42 вопросов. Впоследствии была разработана краткая форма опросника, сокращенная до 18 пунктов [20]. Результаты использования и факторной проверки шкал данного опросника в Китае, США, Сербии, и Малайзии свидетельствуют о его кросскультурной валидности [23; 25; 30; 31]. С помощью данных опросников различные авторы провели ряд исследований, выявляющих связь между выраженностью форм любви и удовлетворенностью в браке.

Так, например, Yi-Wen Линь обнаружил, что удовлетворенность отношениями в браке выше у тех, кто придерживается аттитюдов агапе, эроса и сторге, и ниже у тех, кто придерживается аттитюдов мании и людуса [23].

В исследовании Gana с соавторами (2013) было обнаружено, что профили форм любви внутри супружеских пар обладают большим подобием. Как у мужчин, так и у женщин удовлетворенность браком в наибольшей степени обеспечивается ориентацией на «Эрос», в средней степени — ориентацией на «Манию», «Прагму», «Сторге» и «Агапе», в то время связь между удовлетворенностью и людусом отсутствует. Выраженность эроса у жен позитивно связана с удовлетворенностью мужей браком, тогда как для жен предпочтение форм любви со стороны мужа обладает бóльшим разбросом, т.е. более индивидуализировано. Авторы делают вывод, что наличие эроса в отношениях является наиболее сильным предиктором удовлетворенности браком. Отмечая как сходство, так и отличие полученных результатов с результатами других исследователей, авторы заключают, что взаимосвязь супружеской удовлетворенности и форм любви необходимо прослеживать в социокультурном контексте, и, главное, необходимо отслеживание изменение выраженности форм любви в супружеских парах в лонгитюде [15].

Чтобы ответить на вопрос «является ли «цвет любви» устойчивой личностной чертой или же относительно изменчивой установкой…» [5, c. 231], необходимо рассматривать развитие супружеских отношений в контексте жизненного цикла семьи, а также изменение аттитюдов любви при переходе от одной стадии к другой — от медового месяца до болезни и смерти супруга. Исследование Montgomery и Sorell (1997), проведенное на выборке 250 мужчин и женщин в возрасте от 17 до 79 лет из штата Техас, в целом подтвердило зависимость профиля аттитюдов любви от стадии жизненного цикла семьи. Были получены значимые различия в профиле аттитюдов любви между группами респондентов: молодых людей, находящихся в добрачных отношениях; молодых бездетных супругов до 30 лет; супругов в возрасте от 24 до 50 лет с детьми дошкольного и школьного возраста; супругов в возрасте от 50 до 70 лет, имеющих отдельно живущих детей. Обнаружилось, что, по сравнению с другими подгруппами, неженатые пары имели наибольшие показатели по шкалам «Людус» и «Мания». Неженатые пары и пары без детей по сравнению с парами, имеющими детей, имели значимо более высокие показатели по шкале «Прагма». В то же время женатые пары по сравнению с неженатыми имели значимо большие показатели шкале «Агапе». По шкалам «Эрос» и «Сторге» значимых различий между группами обнаружено не было. В отношении удовлетворенности отношениями было обнаружено, что показатели удовлетворенности неженатых пар значимо ниже по сравнению с показателями всех остальных групп. Корреляционный анализ показал, что удовлетворенность отношениями для неженатых пар и пар с детьми дошкольного и школьного возраста положительно связана с показателем по шкале «Агапе»; кроме того, для всех групп респондентов удовлетворенность отношениями положительно связана с показателями по шкале «Эрос», что свидетельствует о сохраняющихся романтических отношениях в тех парах, которые удовлетворенны браком [25].

Ряд исследований также свидетельствует, что выраженность различных аттитюдов любви зависит от длительности отношений и возраста супругов. Хотя некоторые авторы, например Berscheid, утверждают, что романтическая любовь со временем уходит из отношений супружеских пар [11], однако, как показывает исследование Sheets (2014), такой вывод можно сделать, только если объединить под понятием романтической любви любовь-манию и любовь-эрос; а если эти формы исследовать раздельно, то наблюдаются иные закономерности. В исследовании Sheets была подтверждена зависимость между продолжительностью супружеских отношений (возраст респондентов — от 18 до 92 лет) и выраженностью различных форм любви. Выраженность любви-мании неуклонно уменьшается с ростом продолжительности отношений супругов, тогда как выраженность любви-сторге возрастает. В отношении любви-эроса была обнаружена криволинейная зависимость от продолжительности отношений: в процессе развития отношений до 4 лет показатели любви-эроса возрастают, затем, с ростом продолжительности отношений до 40 лет, постепенно снижаются, но затем после 40 лет отношений снова возрастают, достигая уровня группы с длительностью отношений до 4 лет [28].

Таким образом, в результате обобщения имеющихся исследований можно утверждать, что для удовлетворенности супружескими отношениями и устойчивой функциональности семейной системы необходим гармоничный сплав эроса, сторге и агапе, который должен быть приведен в соответствие как текущим задачам жизни семьи, так и критическим периодам цикла семейной системы.

В связи с этим можно выдвинуть гипотезу, что кризисы супружеских отношений (дисфункциональность), возникающие в динамике жизненного цикла семьи, связаны с необходимостью изменения выраженности аттитюдов любви у одного или обоих супругов.

Для проверки данной гипотезы нами было проведено исследование аттитюдов любви у лиц, обратившихся в семейную консультацию по поводу нарушения отношений с супругом. В процессе консультирования проводилось нарративное интервью, по результатам которого высказывания респондентов классифицировались в соответствии со шкалами опросника «Love Attitude Scale» (LAS) [20]. Всего было опрошено 225 членов супружеских пар, из них: 35 полных пар, 130 жен, 25 мужей — в возрастном диапазоне от 23 до 65 лет, в отношениях которых возник кризис, относящийся к разным стадиям семейного цикла: добрачные отношения, «постмедовый месяц», рождение первого ребенка, рождение второго ребенка, воспитание подростков, «пустое гнездо», старение и болезнь супруга.

Результаты анализа интервью и последующее консультирование показали, что дисфункциональность супружеских отношений, возникшая при смене стадии жизненного цикла семьи, вызвана, с одной стороны, неудовлетворенностью профилем аттитюдов любви, имеющихся у партнера, а с другой — неготовностью и ригидностью в изменении собственного профиля аттитюдов любви. Субъективно противоречия описываются как переживание супругом обостренной потребности в той форме любви, которая, по его мнению, соответствует текущему этапу семейного цикла. Феноменология данных проблем может быть описана как отсутствие или сверхдоминирование отдельных форм любви со стороны одного или обоих супругов. Как правило, она наблюдается в следующем:

Анализ интервью в процессе консультирования также показал, что нормативные кризисы супружеских отношений возникают вследствие гетерохронности развития личности и системы супружеских отношений, что на уровне высказываний фиксируется как наличие противоречий между потребностями личности супруга(-ов) и потребностями семейной системы как целого. В процессе супружеской терапии они могут быть совместно разрешены путем актуализации необходимой формы любви, например (хотя и не обязательно), с помощью смещения акцентов от эроса к сторге, от сторге к агапе, от сторге к прагма, от прагма к эросу, с постоянным присутствием аттитюда любви-агапе, которая обеспечивает гармонизацию отношений во время кризисов, особенно в случае внешних воздействий. Принятие требований, предъявляемых к отношениям любви данным этапом совместной жизни, ведет к гармонизации отношений.

При переживании острой рассогласованности в актуализации требуемых форм любви, особенно на фоне манипуляции со стороны супругов, нормативные кризисы могут перерасти в анормальные проблемы семейной системы. При этом носитель проблемы (страдающий супруг или ребенок) должен рассматриваться не как носитель личной проблемы, но прежде всего как симптом дисфункциональности системы супружеских отношений [2; 9; 17]. Знание закономерных кризисов супружеской любви помогает отделить нормативные проблемы и кризисы от анормальных проблем, разрушающих семейную пару и требующих психотерапевтического вмешательства [6; 13].

Следует подчеркнуть, что совокупный потенциал любви-агапе делает супружеские отношения гибкими, способными в случае возникновения объективных трудностей семейной жизни к духовному постижению возникшего кризиса. Именно на языке любви-агапе написаны евангельские тексты, воспевающие любовь-самоотдачу, например: «Мужья, любите (αγαπατε) своих жен, как и Христос возлюбил (ηγαπησεν) Церковь и предал Себя за нее» (Еф. 5. 25). Книга «Песнь песней Соломона», полная эротических метафор, тем не менее, также использует язык любви-агапе для описания отношений возлюбленных. Соединение супругов в «одну плоть» предполагает агапическую жертвенность для преодоления мертвых зон супружеской любви, эгоцентрических и ролевых барьеров, а также для реализации личных потребностей в достижении контроля над событиями своей жизни. Понимание динамики и актуализации форм любви в контексте жизненного цикла позволяет проводить консультирование и терапию, направленные на восстановление системы супружеских отношений.

Литература

1.   Бейтсон Г. Разум и природа: неизбежное единство / пер. с англ. и предисл. Д.Я. Федотова. – М.: URSS: КомКнига, 2007.

2.   Гессманн Х.-В. Интегрированная системная психотерапия: вклад в межкультурное взаимопонимание // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. – 2009. – Т. 15. – С. 153–162.

3.   Громова Н.В. Любовь-агапе: социально-философский анализ. – Ставрополь, 2002. – С. 3–5.

4.   Джежер Н.С. Взаимосвязь эроса и других видов любви в религиозной эстетике Серебряного века // Научные проблемы гуманитарных исследований: научно-теоретический журнал / Институт региональных проблем российской государственности на Северном Кавказе. – Пятигорск. – 2010. – № 4. – С. 253–263.

5.   Кон И.С. Психология ранней юности. – М.: Просвещение, 1989.

6.   Уорден М. Основы семейной психотерапии. – М.: «Прайм-Еврознак», 2005.

7.   Флоренский П.А. Столп и утверждение истины: опыт православной теодицеи. – М., 2007.

8.   Шкуратова И.П. Исследование стиля в психологии: оппозиция или консолидация? // Стиль человека: психологический анализ / под ред. А.В. Либина. – М.: Смысл, 1998. – С. 13–33.

9.   Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия семьи. – СПб.: Питер, 2008.

10.   Ackerman N.W. Family psychotherapy today // Family Process. – 1970. – Vol. 9. – P. 123–126.

11.   Berscheid E. Love in the fourth dimension // Annual Review of Psychology. – 2010. – Vol. 61. – P. 1–25.

12.   Bowen M. Family therapy in clinical practice. – New York: Aronson, 1978.

13.   Carr A. Family therapy: Concepts, process and practice. – 3rd ed. – New York: NY, US, 2012.

14.   Fehr B. The Social Psychology of Love // The Oxford handbook of close relationship / ed.  by A. Jeffry. – Simpson & Lorne Campbell. – 2013. – P. 201–233.

15.   Gana K., Saada Y., Untas A. Effects of Love Styles on Marital Satisfaction in Heterosexual Couples: A Dyadic Approach // Marriage & Family Review. – 2013. – Vol. 49, № 8. – P. 754–772.

16.   Gurman A,S. The Evolving Clinical Practice of Couple Therapy // Clinical casebook of couple therapy. – 2010. – P. 1–20.

17.   Gurman A.S. The Theory and Practice of Couple Therapy: History, Contemporary Models, and a Framework for Comparative Analysis // Clinical Handbook of Couple Therapy / ed. by A.S. Gurman, J.L. Lebow, D.K. Snyder. – 5th ed. – 2015. – P. 1–18.

18.   Haley J. Marriage or family therapy // American Journal of Family Therapy. – 1984. – Vol. 12. – P. 3–14.

19.   Hendrick C., Hendrick S. A theory and method of love // Journal of Personality and Social Psychology. – 1986. – Vol. 50. – P. 392–402.

20.   Hendrick C., Hendrick S.S., Dicke A. The Love Attitudes scale: Short form // Journal of Social and Personal Relationships. – 1998. – Vol. 15. – P. 147–159.

21.   Jackson D.D. Family rules: The marital quid pro quo // Archives of General Psychiatry. – 1965. – Vol. 12. – P. 589–594.

22.   Lee J.A. Love styles // The psychology of love / ed. by R.J. Sternberg, M.L. Barnes. – New Haven, CT: Yale University Press, 1988. – P. 38–67.

23.   Lin Y.-W. Love Type, Jealousy and Relational Satisfaction, Master essay. – NCCU, 1994.

24.   McGoldrick M., Garcia-Preto N., Carter B. Overview: The Life Cycle in its Changing Context: Individual, Family and Social Perspectives // McGoldrick M., Garcia-Preto N., Carter B. Expanded Family Life Cycle: Individual, Family, and Social Perspectives. – 5th ed. – Pearson, 2015. – Chapter 1. – С. 1–26.

25.   Montgomery M.J., Sorell G.T. Differences in love attitudes across family life stages // Family Relations, 1997. – Vol. 46. – P. 55–61.

26.   Riehl-Emde A., Thomas V., Willi J. Love: An Important Dimension in Marital Research and Therapy // Family Process, 2003. – Vol. 42. – P. 253–267.

27.   Satir V. Conjoint family therapy. – Palo Alto, CA: Science & Behavior Books, 1964.

28.   Sheets V.L. Passion for life: Selfexpansion and passionate love across the life span // Journal of Social and Personal Relationships. – 2014. – Vol. 31(7). – P. 958–974.

29.   The endurance of love: passionate and companionate love in newlywed and long-term marriages / E. Hatfield, J.T. Pillemer, M.U. O’Brien [et al.] // Interpersona. – 2008. – Vol. 2(1). – P. 35–64.

30.   Todosijeviс B., Aranсiс A., Ljubinkoviс S. An Examination and Revision of the Love Attitude Scale in Serbia // Interpersona: An International Journal on Personal Relationships. – 2009. – Vol. 3, № 1. – P. 58–76.

31.   Wan Shahrazad W.S., Hoesni S.M., Chong S.T. Investigating the Factor Structure of the Love Attitude Scale (LAS) with Malaysian Samples // Asian Social Science, 2012. – Vol. 8, № 9. – P. 66–73.

Ссылка для цитирования

УДК 159.9:316.356.2:61

Лепехин Н.Н. Актуализация аттитюдов любви в контексте жизненного цикла супружества: системный подход // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика: электрон. науч. журн. – 2015. – N 4 (10) [Электронный ресурс]. – URL: http://medpsy.ru/climp (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

Выпуск № 21

Мартюшева В. (Украина) Чудо в хосписе

Максимова Е. (Украина) Самоубийство как ответ человека на вызовы бытия в условиях сужения видения жизненного пространства