|
|
|
 |
 |
 |
Материалы к психотерапевтическим занятиям в духе терапии творческим
самовыражением (М.Е. Бурно)
|
|
Аннотация. Задача занятий — обсудить душевное свойство «упрямство» у людей и животных. Постичь разницу между символическим и естественно-научным пониманием упрямства. Занятия рекомендуются для детей и взрослых, страдающих от собственного упрямства и упрямства других людей. Тема упрямства во имя Добра.
Ключевые слова: терапия творческим самовыражением (М.Е. Бурно); упрямство; характеры; сказка Д.Н. Мамина-Сибиряка «Упрямый Козёл».
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Вот и в названии нашего занятия, в названии сказки Мамина-Сибиряка чувствуется-видится народное недоброжелательное отношение к Козлу. Даль в своём «Толковом словаре живого великорусского языка» поясняет это отношение народа к Козлу следующими выражениями. «Глуповатый самодовольный щёголь». «Как от козла ни шерсти, ни молока, о тунеядце», «шататься без дела», «петь на разлад, дурно». Этнограф Ольга Владиславовна Белова сообщает из глубины нашей истории: «Козёлъ блудлив, и блуда знакъ в старости воняетъ» [2, с. 145]. Ожегов и Шведова также напоминают брезгливое или печальное отношение к этому «жвачному парнокопытному животному»: «пустить козла в огород». Или: «забивать козла». Или: «козёл отпущения» («по древнееврейскому обряду, когда в день отпущения грехов первосвященник, кладя руки на голову козла, тем самым возлагал на него грехи всего народа») [8].
В современном западном Словаре Джеймса Холла о Козле рассказывается, что был он «для языческой античности <…> символом распутства, а для христиан он олицетворял обречённых на муки на Страшном Суде». «Он ассоциировался с культом БАХУСА и в искусстве изображается везущим его колесницу. Колесницу Любви также везут козлы <…>. ПАН и САТИР, похотливые по природе своей, имеют козлиные черты: рога, волосатые ноги, копыта. Козёл — атрибут персонифицированного РАСПУТСТВА» [11, с. 300].
Расскажу теперь то, что нам важно для занятия, о написавшем сказку «Упрямый Козёл» Дмитрии Наркисовиче Мамине-Сибиряке (1852—1912). Настоящая его фамилия — Мамин. Родился он на Урале, в уезде, в небогатой семье заводского священника. Было ещё трое детей. Родители, добрые люди, бесплатно преподавали в местной церковно-приходской школе. В «Автобиографической записке» (вторая половина 80-х годов позапрошлого века [7, с. 193–328]) писатель вспоминает о домашней «небольшой библиотеке из лучших авторов», о вечернем чтении вслух. «Вообще вся обстановка жизни скромной поповской семьи носила не совсем заурядный характер и дала уму и характеру Д.Н. ту закалку, которая даётся только у своего очага любящими руками» (это так писатель про себя пишет).
«В духовном училище и в семинарии Д.Н. пробыл 6 лет, а потом поступил в петербургскую медицинскую академию, где слушал лекции 4 года и по болезни (плеврит — М. Б.) вынужден был перейти в университет на юридический факультет. В университете пришлось пробыть всего один год, потому что смерть отца заставила работать для семьи, оставшейся без всяких средств». Писатель возвращается на Урал, ему 25 лет. Частные уроки в Екатеринбурге, куда пришлось переехать из уезда, попытки печатать рассказы, очерки (с детства любил их писать) давали мало дохода. «Толстые журналы» его пока не печатали, но терпеливо, около десяти лет, писал роман «Приваловские миллионы», и роман вышел в 1883 г. (31 год). Быстро тогда стали выходить другие реалистические романы: «Горное гнездо» (1884), «Жилка» (1884) и другие о развитии капитализма на Урале, о жизни разных уральских людей [Там же. С. 195–198].
Купил матери и сестре дом в Екатеринбурге. Отзывчивый, благодарный и за малое добро он оставался всегда скромным, добрым, ласковым с близкими, при всей своей некоторой уральской бурной суровости, искренне переживал страдания людей и животных. Ведь ещё в медицинской академии учился на ветеринарном факультете. Презирал богатство для праздности, наслаждения силой, властью. Так в письме к матери, говоря о «богатых наследниках», «глубоко несчастных людях, придавленных родительскими капиталами», писатель пишет следующее. «Мы раз разговорились с Чеховым на эту тему. У него нет ни жены, ни детей, и разговор имел чисто теоретическое значение. Чехов заявил категорически, что, если бы у него были дети, он не оставил бы им буквально ни гроша, потому что не желает их губить. Это глубоко верно, а я прибавлю к этому, что нужно оставить детям столько, сколько необходимо для скромного существования, и не больше того. Я имею в виду, конечно, свою Алёнку…» [Там же. С. 383]. При этом в писателе, по-моему, не было тонкого, сложного, интеллигентного, «чеховского», душевного, духовного изящества. Он был человеком более самобытно душевным, нежели духовным (в самом широком понимании). Об этом речь ещё впереди. Смерть в родах своей любимой жены, подарившей ему Алёнушку, он не мог, как увидим, перенести стойко.
Писал Мамин-Сибиряк душевно-реалистическую прозу о нравах уральских людей, об уральской природе. Всё это он любил и изучал всей душой. Был счастлив со своей женой, екатеринбургской актрисой Марией Абрамовой. Они переехали в Санкт-Петербург. Там жена умерла в 1892 г. в родах, оставив Писателю больную хореей дочь Алёнушку [Википедия]. Хорея (греч. — пляска, хоровод) — малая или большая невольная беспорядочная «пляска» тела. Мамину-Сибиряку было тогда 40 лет. По причине трагической для него смерти жены писатель впал в долгую тяжёлую депрессию с тягой к самоубийству. Только любовь-жалость к больной дочке и опасное пьянство удерживали его от ухода из жизни. Дочку Алёнушку близкие Писателя стали доверять ему только тогда, когда он стал поправляться. Тогда он и стал писать сказки для Алёнушки, для детей. Считается, что «Серая Шейка» — прообраз его любимой больной Алёнушки.
_________
«Засыпает один глазок у Алёнушки, засыпает другое ушко у Алёнушки…
— Папа, ты здесь?
— Здесь, деточка…
— Знаешь что, папа… Я хочу быть царицей…
Заснула Алёнушка и улыбается во сне».
(Пора спать. Из Алёнушкиных сказок).
_________
Мамин-Сибиряк умер в 60 лет в 1912 году (инсульт, обострившийся плеврит).
Алёнушка (Елена) умерла через два года от чахотки [Википедия].
Душевный облик, талант Мамина-Сибиряка, по-моему, особенно психологически жизненно описал Антон Павлович Чехов (1860—1904). Это передал нам в своих воспоминаниях писатель Игнатий Николаевич Потапенко (1856—1929). То были их разговоры в Петербурге, в 90-е годы позапрошлого века. Потапенко сообщает, что Мамин-Сибиряк «вызывал в Чехове особый интерес и как человек, и как писатель». «Он как бы любовался его самобытностью и часто говорил о том, что вот этого человека жизнь трепала, как, может быть, ни одного из нас, а он между тем не уступил ей ни капли из своего уральского колорита». Потапенко продолжает, по-видимому, от себя и вспоминая чеховское. «Как-то у него всё выходило по-своему. Его грубоватая и зачастую неприемлемая в взыскательном обществе речь, изумительные по своей меткости шутки, лишённые всякой дипломатичности эпитеты, которые он с лицом невинного младенца преподносил приятелям, его полная беззаботность относительно внешности, небрежно торчащие в разные стороны волосы, кой-какая одежда — всё это выделяло его из ряда других». «Чехов сравнивал его с чернозёмом где-нибудь в Тамбовской или Херсонской губернии: копай хоть три дня в глубину — всё будет чернозём, никогда до песку или глины не докопаешься». И ещё через некоторое время.
— А знаешь… я про Мамина… Он в книгах такой же точно, как и в жизни… Тот же чернозём — жирный, плотный, сочный, который тысячу лет может родить без удобрения. Растут на нём дикие травы и злаки, им же несть числа, а в гущине их живут на воле зайцы, стрепеты, куропатки и перепела… Это — та степь, которая воспета Гоголем.
— Ты хочешь сказать, что он некультурен?
— Да, вот слава богу, за культурностью он не гоняется. Но зато в каждом его рассказе какой-нибудь Поль Бурже извлёк бы материала на пять толстых романов. Знаешь, когда я читал Маминские писания, то чувствовал себя таким жиденьким, как будто сорок дней и сорок ночей постился…» [10, с. 347–348].
Сказка «Упрямый Козёл» вышла в свет в 1894 г., через 2 года после смерти жены Марии. Мамин-Сибиряк в ту пору уже более-менее вернулся к себе самому. С тех пор писатель написал немало сказок, историй про животных, растений для любимой Алёнушки и других детей.
В сказке рассказывается о «весёлом Столяре», который пел за работой. И всё у него было — «и своя избушка, и лошадка, и корова, и куры, и старый упрямый козёл. Жил он ни бедно, ни богато, а главное — всё было своё». «Он стругает и пилит свои доски, а жена всякую домашнюю работу справляет: и обед приготовит, и починит, и сошьёт, и с огородом управится, и за скотиной присмотрит». Правда, Петух упрекал Козла за то, что от него «ни шерсти, ни молока», «только даром чужое сено ешь». Козёл обижался и бил тогда лбом в забор множество раз. «Качала головой лошадь, а петух хохотал во всё горло:
— Ну ещё раз, козёл! Ха-ха! Пожалей забор-то, глупая голова! Он не виноват, что ты глуп.
— В самом деле, пожалей забор, — смеялся столяр. — Да лоб ещё самому может пригодиться… Ах, какой ты старый упрямый козёл!..»
Козёл «сердился подолгу: рассердится утром и весь день сердится, ляжет спать — тоже сердится, проснётся ночью — ещё немножко посердится».
«— Ну, я их помирил, — хвастался Шарик, подходя к хозяйскому крыльцу. — Поссорились, и будет…
— Ты у меня молодец! — хвалил столяр верного пса. — Ежели разобрать, так козёл совсем добрый; только немножко упрям».
И вот подкралось к столяру «чёрное горе» — умерла жена. «Горько плакал бедный столяр, ходил по своей избушке и всё повторял: "Как же я жить-то теперь буду? Ах, как я буду жить? <…> Всё есть, а жены нет…"» «Пошло плохо с работой. <…> Начал он даже на скотину сердиться. Почему корова молока не даёт? Почему лошадь не хочет возить по-прежнему? Почему куры перестали класть яйца?» Столяр продал лошадь, корову. «Да для чего они мне все?» «Петух начал жаловаться громко: «Житья совсем не стало… А наш хозяин дурак!..»
Запил хозяин, плачет пьяный:
«— Тоска меня съела, Шарик… Ничего мне не нужно, ничего не жаль… Работа из рук валится.
Подошли к крыльцу козёл и петух. Козёл улегся на ступеньке, а петух стал на одну ногу и слушал.
— А это вы!.. — удивился столяр. — Отчего вы не убежали?
— Вот тоже придумал, — рассердился козёл, мотая бородой. — Куда это мы пойдём? Я не согласен…
— Где твои куры? — спрашивает столяр петуха.
— С голоду разбежались по соседям, хозяин, — отвечал петух, переступая на другую ногу. — Что же им было тут делать? Даже мыши и те ушли…
— И вы уходите, все уходите, никого мне не нужно! — говорил столяр, закрывая лицо руками. — Кончено всё!»
Столяр, пьянствуя, «стал пропадать по целым дням. Тяжело было возвращаться в пустой дом. Чтобы не покупать дров, столяр сначала сжёг амбар, потом конюшню, потом ворота, потом забор кругом двора. Избушка теперь стояла на пустыре. — Что же, я могу жить под крыльцом, — говорил козёл. — Шарик, ты немного потеснишься, а вдвоём нам будет теплее». «Петух устроился под крышей…».
Кот Васька, Шарик, Козёл, Петух собирались вечером около крыльца поговорить о прежних замечательных кушаньях. Хозяину на глаза старались не попадаться: сердитым стал. «Утром проснётся с похмелья — ещё сердитее». Чуть не переломал Шарику ноги камнем.
«— Да ты, кажется, с ума сошёл? — ворчал Шарик, поджав хвост. — Этак можно и совсем убить…
— А ты у меня поговори!.. Ох, не смотрел бы я на вас!.. Без вас тошно…
— Сам виноват, зачем не работаешь?.. Зачем пьянствуешь?
—Ты меня учить? Да я тебя разорву. Без вас знаю, что делать».
«— Я вам покажу, какой я человек! — вскричал столяр. — Ну пью, ну не работаю и никого знать не хочу…
Он ходил по своему пустырю, бранился и кому-то грозил кулаком. Ведь все были виноваты, а он прав. И он, столяр, умнее всех».
А то хотел столяр Петуха съесть, да конюшни нет, чтобы туда его загнать и поймать. И снова плачет с Шариком на коленях о том, что у него «вся душа изболелась», что «сам себя начинает ненавидеть». «Добрые люди от меня начинают сторониться. Не такой ведь я был раньше то… Тоска меня заела», «точно всё у меня порвалось внутри и сам я чужой себе».
Дошло до того, что Столяр привёл Покупателя избушку продать. Покупатель «полез под крыльцо: нет ли, мол, там какого изъяна… а под крыльцом лежал козёл. Как увидел он чужого человека, поднялся и сейчас его на рога — так ударил, что чуть глаза не вышиб». Поругались Столяр и Покупатель.
«— Ты сам козёл! — ругал Столяра Покупатель. — Вам вместе под крыльцом жить надо…
Так продажа и не состоялась, а Столяр окончательно рассердился на старого упрямого козла». Продал его знакомому Купцу («ребятишкам забава»), а Козёл на другой день домой вернулся с верёвкой на шее. Столяр потащил Козла назад к новому хозяину.
«Чего ты упираешься-то? — удивлялся столяр — Там, по крайней мере, сыт будешь…
— Ну это дело моё, — ответил сердито козёл. — В гостях хорошо, а дома лучше того…»
И снова вернулся Козёл домой. «Даже столяру сделалось жаль упрямую скотину.
Ну перестань, не упрямься — уговаривал он козла.
Посмотрел на него козёл исподлобья, нахмурился и проговорил всего одно слово:
— Эх, ты, бесстыдник!..
Задумался столяр. Мудрёный козёл не хочет жить у купца, где сладко поят и кормят. А рвётся домой, в избушку, где хоть шаром покати, голодной мыши нечем покормить. Потом сделалось столяру совсем совестно… А козёл опять пришёл. <…> Добыл столяр немного хлеба и снёс козлу.
— На вот, покушай, упрямая башка…
Козёл даже не шевельнулся. И на хлеб не смотрит… ещё совестнее сделалось столяру. Ведь вот скотина, бессловесная тварь, а своего угла ни за что не желает менять. И вот Васька тоже, и Петух, и Шарик…»
Купец уже даром готов вернуть Столяру «совсем глупого козла», а Столяр теперь не согласен, что Козёл глупый. «Поумнее будет дурака-то хозяина, потому как он свой дом знает». «Уступите его мне обратно, а деньги я вам отработаю».
«Вернулся столяр домой такой весёлый и принялся за свою работу. Давно его таким не видели. Опять засвистела пила, и полетели стружки… Опять соседи услышали, как поёт столяр, работает и поёт».
Через 6 лет после создания этой сказки Мамин-Сибиряк женился на няне своей Алёнушки.
Вопросы ведущего участвующим в настоящем психотерапевтическом занятии.
1. |
Каким мне видится по своему складу характер писателя Мамина-Сибиряка? В том числе и по другим его произведениям, если читали. Что можно сказать об отношении писателя к животным, к природе вообще? |
2. |
В чём видится упрямство Козла из сказки? Напоминает ли оно упрямство некоторых людей? Все ли козлы дурны по природе своей? Как отношусь к Упрямому Козлу из сказки и к людям, на которых этот Козёл похож? |
Заключительное слово ведущего занятие, обобщающее и дополняющее выступления участников группы.
|
1. |
Каким мне видится по своему складу характер писателя Мамина-Сибиряка? В том числе и по другим его произведениям, если читали. Что можно сказать об отношении писателя к животным, к природе вообще? |
Мамин-Сибиряк с детства, благодаря природе своей души, воспитанию в скромной одухотворённой семье с вечерним семейным чтением вслух, был человеком ранимым, ищущим себя в помощи животным (ветеринарный факультет медицинской академии). Хотел с детства быть писателем, изображать уральскую природу, жизнь людей. И, сделавшись писателем, рассказывал о простоватых мастеровых, приказчиках, бурлаках, купцах, охотниках, кабацких мужиках. О горных инженерах, актрисах, барышнях. Писатель был человеком естественным, тёплым, смешливым, жалостливым, чистым душой, сочувствующим чужому горю, нежным с теми, кто ему полюбился. Он не был чеховским интеллигентом, не входил в сложные психологические переживания-размышления, тревожно-аналитические сомнения, нравственно-этические глубины, поиски смысла жизни — за внешне обычными житейскими словами и поступками. Был он в этом отношении, как говорят, «простона-родный», называющий всё своими именами, порою по-своему «грубоватый», без так называемой «культурности», хотя и сметливый, с детской непосредственностью.
В этом смысле Чехов сравнивал его с «чернозёмом», «плотным, сочным, который тысячу лет может родить без удобрения» и «слава богу, за культурностью он (Мамин-Сибиряк — М. Б.) не гоняется».
Исаак Наумович Альтшуллер (1870—1943), известный врач, лечивший Чехова в Ялте, рассказывал, как писатели берегли застенчивость Чехова. Мамин-Сибиряк однажды устроил у себя винт и за картами рассказывал «уральские анекдоты» и «случаи из жизни». Рассказчик он был красочный, а анекдоты были крепкие, сибирские. Его рассказы покрывались общим хохотом, и даже страстный винтёр Станюкович отложил карты в сторону. В это время открылись двери и вошёл Чехов. Несмотря на его усиленные просьбы продолжать, рассказы прекратились, стало очень степенно» [1, с. 596].
При советской власти литературу писателей из народа в критике предпочитали произведениям писателей того же времени, глубоко психологически задумывающимся о смысле жизни и жизненной справедливости. Простонародных писателей принято было называть в живых обсуждениях «почвенниками», «чернозёмными», «деревенщиками». Эти писатели и считались тогда истинно народными. Среди них есть свои гении и большие таланты: Платонов, Распутин, Астафьев, Шукшин, Белов. Эти писатели не хуже и не лучше писателей психологических, философских. Они просто другие своей природой, для других писательских дел. Они родную природу изобразят так густо, зримо, как никогда не изобразят «психологи», потому что у «психологов» нет такой природно-земной души. А у простонародных нет души космически-психологической, хотя и тоже часто по-своему человечной, земной, как у Чехова. Чехов поясняет, что на этом мамино-сибиряковском «чернозёме» растут «дикие травы и злаки, им несть числа, а в гущине их живут на воле зайцы, стрепеты, куропатки и перепела…». Чехов даже говорит, что после «маминских писаний» чувствовал себя таким жиденьким, как будто сорок дней и сорок ночей постился». В то же время простонародный писатель не опишет переживания не родственного ему интеллигента так глубинно содержательно, как Толстой и Чехов. Потому что природой своей не способен к таким переживаниям. Он больше для других читателей, с которыми у него душевно больше общего.
Простонародный писатель своим природным характером всегда мозаичен, особым образом «разнорадикален» природой души: там существуют в живом взаимодействии различные характерологические радикалы. И у Мамина-Сибиряка тут на первое место выходят радикалы: сангвинический (синтонный, циклоидный), застенчиво-раздражительный (астенический), ювенильный (юношеский, непосредственный) и напряжённо-авторитарный (эпилептоидный). Но более — первый, синтонный, окрашенный, проникнутый простона-родностью, но и высоким нравственным чувством, нравственным чутьём. Пьянство может, во всяком случае на время, всё это бесценно личностное шумно-досадно огрубить, растрепать, обезличить индивидуальность (что, конечно же, ужасно для творчества). Вспомним доброго Столяра в пьянстве.
«— Я вам покажу, какой я человек! — вскричал столяр. — Ну пью, ну не работаю и никого знать не хочу…
Он ходил по своему пустырю, бранился и кому-то грозил кулаком. Ведь все были виноваты, а он прав. И он, столяр, умнее всех».
С возвращением трезвости пьяная бравада покинула Столяра.
Можно даже предположить, что и эта сказка была для Мамина-Сибиряка в какой-то мере автобиографической. Ушла пьяная депрессия, и отдали писателю Алёнушку.
Итак, характер Мамина-Сибиряка — простонародный, с преобладанием синтонности, астеничности, ювенильности. Но там, где есть астеничность, в ней кроется обычно дефен-зивность (переживание своей неполноценности, даже сквозь размахивания кулаками). Авторитарная напряжённость простонародного человека особенно часто выступает в состоянии опьянения.
Многорадикальность (разнорадикальность) встречается и в других природных харак-терах. Но там она имеет свои особенности. Всё тут непросто.
Подробнее о простонародном характере см.: Бурно М.Е. Терапия творчеством и алкоголизм. О предупреждении и лечении алкоголизма творческими занятиями исходя из особенностей характера [4, с. 337–360].
Для Мамина-Сибиряка животные и растения в сказках, рассказах, в сущности, — те же люди со своими характерами, думающие, говорящие человеческим языком, несущие в себе похожие на человеческие тягостные переживания, радости, обиды.
_________
«Для утешения начинавшей задумываться Серой Шейке мать рассказала ей несколько таких же случаев, когда утки оставались на зиму. Она была лично знакома с двумя такими парами.
— Как-нибудь, милая, пробьёшься, — успокаивала старая утка. — Сначала поскучаешь, а потом привыкнешь» (сказка «Серая Шейка»).
_________
Человек у Мамина-Сибиряка говорит даже с дикими зверями. «Он только хотел раздвинуть малиновый куст, да так и застыл — по другую сторону на задних лапах стоял громадный медведь и сосал усыпанные ягодами ветки. Он тоже заметил человека и несколько времени смотрел на него в упор.
— Ну, чего ты уставился? — крикнул наконец Сохач, не помня себя от страха.
Медведь начал пятиться, опустился на передние лапы и сконфуженно начал спускаться под гору. Раза два он оглянулся и сердито фыркнул» (рассказ «Малиновые горы»).
_________
Всё это, такое близкое русским народным сказкам, обнаруживает сангвинически-грустный, дефензивный (с переживанием своей неполноценности) национальный радикал простого русского народа с его сердечностью к страдающим.
|
2. |
В чём видится упрямство Козла из сказки? Напоминает ли оно упрямство некоторых людей? Все ли козлы дурны, блудливы по природе своей? Как отношусь к упрямому Козлу из сказки и к людям, на которых этот Козёл похож? |
Старый упрямый Козёл Мамина-Сибиряка, прежде всего, упрям. Это так.
Вот Петух дразнит, упрекает старого Козла за то, что тот даром ест сено. Ни шерсти не даёт, ни молока. Козёл от обиды, от душевной своей обижаемости-ранимости (ранимость — это когда легко ранишься и душевная рана долго не заживает) сердито, множество раз бьёт лбом в забор под хохот Петуха. Всю ночь сердится по глупости и упрямству, как считают звери. Пёс Шарик пытается мирить «дурака» Козла и Петуха. Столяр же считает Козла «совсем добрым, только немного упрямым». Вот эти бесконечные козлиные удары лбом в забор — глупое упрямство? А если Козлу легче от этого? Легче укоры Петуха перенести? Но вот ещё одно козлиное «упрямство». Всё пропил Хозяин. Избушку свою тоже пропить хочет, Покупателя привёл. Козёл против такой продажи. Покупатель решил проверить, что там под крыльцом, может, какой изъян. А там Козёл. И так ударил Козёл Покупателя, чужого человека, что покупка не состоялась. Третье «упрямство». Продал Столяр Козла Купцу. А Козёл от Купца всё домой возвращается и возвращается, с верёвкой на шее. Желает жить только дома. Хоть и впроголодь. Хозяин пытается уговорить Козла не упрямиться, а Козёл ему в ответ «исподлобья», «нахмурившись»: «Эх, ты бесстыдник!..»
Упрёки Хозяину пса Шарика («Сам виноват, зачем не работаешь?.. Зачем пьянству-ешь?) только злили Хозяина, а Козлиное «бесстыдник» сбило Столяра с толку. Задумался, застыдился Столяр. Добыл немного хлеба — хотел Козла покормить, а тот «и на хлеб не смотрит… Ещё совестнее сделалось столяру. Ведь вот скотина, бессловесная тварь, а своего угла ни за что не желает менять. И вот Васька тоже, и Петух, и Шарик». Но — голодный Козёл! Битый за побеги домой купеческими дворниками, кучерами, на добытый для него Столяром хлеб смотреть не хочет…
Заела Столяра совесть. Как же так? Козёл в голодную избушку рвётся, потому что своя, родная!
Уже никак не хочет с таким Козлом Столяр расставаться. Пьянство в сторону. Весело работать захотелось.
Каков же наш старый Козёл? Как нам относиться к его упрямству?
Козлиное упрямство бывает не так уж просто и дураковато. В нём порою гнездится и особое благородство. А.Э. Брэм замечает: «Во всей осанке козла есть что-то серьёзное и полное достоинства, от козы он отличается также решительной дерзостью и большой резвостью». <…> «Учёные козлы охотно и с готовностью возят мальчиков, но самым решительным образом отказываются работать, если их мучат или зря дразнят» [3, с. 634]. Это вот и есть достоинство!
Всё становится, по-моему, жизненно сложнее, полнее, когда рассматриваешь животное или человека с разных сторон. Если смотришь на жизнь, на происходящее в сказке Мамина-Сибиряка не грубовато технически, прямолинейно или, так сказать, мифологически, символически, а диалектически, естественно-научно, жизненно, задумчиво, осторожно, реалистически размышляюще.
«Козёл олицетворял в себе пороки человеческой натуры», — подчёркивает современный ярославский профессор-психолог Валерий Емельянович Орёл, создавший глоссарий о том, как в том или ином звере или птице человек пытается увидеть себя, свои пороки и добродетели. Но психолог-символист, мифолог, в отличие от реалиста-естествоиспытателя (Брэм, Дарвин, Лоренц), в исследованиях своих работает, в основном, символом, мифом (не живым земным, объёмным наблюдением, сравнением). Это старая тема об идеалистически-символическом и полнокровно реалистическом (естественно-научном) познании мира. И вот психолог В.Е. Орёл, изучая принятое в мифологии олицетворение в козле «пороков человеческой культуры», изучая «символизм козла», подытоживает следующее. «Козёл демонстрирует мужественность, мужскую потенцию, сексуальность, хитрость и разрушительные тенденции в мужчине, плодовитость и заботу о пропитании в женщине». И далее. «В психоанализе козёл олицетворяет двойственный характер либидо как носителя бессознательных сексуальных тенденций, символизирующих возрождение и новую жизнь, с одной стороны, и разрушительную энергию — с другой» [9, с. 9; 131–132]. Это, конечно же, звучит завораживающе в духе аутистической психоаналитической науки. Прекрасно, необходимо то и другое. Но поможет ли нам «символизм козла» понять жизненно, нравственно сказку Мамина-Сибиряка? Переживания Столяра и его друзей?
Наш Козёл не похож на блудливого, «глуповатого самодовольного щёголя», на парня, который «шатается без дела», на «порок человеческой культуры». Он свой дом любит пуще всего на свете и готов спасти его любой ценой.
Свойственное многим животным и развивающееся в процессе эволюции упрямство-настойчивость такого рода, — отнюдь не всегда глупое упрямство. Оно нередко упрямство-настойчивость во имя сохранения рода, своего сокровенного очага, терпеливая настойчивость во имя Добра. Ранясь в кровь, как происходит с рыбами, стремящимися к обмелевшему месту своего рождения.
Повторю: упрямство — то, что считает упрямством большинство людей.
Упрямство человеческое может быть более-менее «пустым», а может включать в себя необыкновенно важные слова и переживания, поступки, переворачивающие душу того, кого упорно, терпеливо, упрямо пытаемся вытащить из беды.
Вот в нашей сегодняшней людской жизни, близко к сказке Мамина-Сибиряка, пьяница в городке пропивает старинные семейные часы, прогоняет из дома жену, детей, а они, переживая за него, упрямо возят его на санках в больницу, сдруживаясь в общем своём горе. Другого, чужого, человека-мужа, отца, — родственники знать не желают. Важнейшее для них — сохранить близкого, родного человека, не дать ему разрушиться. Чтобы не разрушился семейный Дом. Смотришь — и вдруг тронула пьяницу каким-то особым образом горькая преданность ему его близких. То ли проняла заплаканность измученной его пьянством внучки, вспомнил, что её платьице в горошек чуть не продал. То ли проняло отчаянное слово «бесстыдник», сказанное сыном-первоклассником. Встряхнуло всё это его, как козлиное («исподлобья») «бесстыдник».
Что же есть этот Дом, с которым невозможно расстаться ни животным, ни людям, привязанным невидимой привязанностью своей к этому Дому. Дом этот по-разному можно чувствовать-понимать. И своя семья. И просто своё жилище в деревне, даже (с точки зрения других людей) совсем неудобное — с колодцем на улице и т.д. Или это, независимо от жилища, близкие твоей душе, понимающие тебя люди, живущие в разных местах, с которыми хочется быть часто вместе, которые самоотверженно вытащат из любой беды. Или это одинокая собака, для которой ты главное существо, и она для тебя тоже. Или это какое-то дело для людей, дело, которое творишь в одиночестве или вместе с такими же, как ты сам, чувствуя весь мир своим Домом. Дом твой может быть материально земным и духовным, как Свой мир, которым живёшь внутри себя. Дом — это то, без чего нельзя жить. И потому нельзя его разрушить. Словом, Дом может быть большим и малым. Если разрушишь его, то будешь без смысла жизни бродить по свету.
Для старого Упрямого Козла это избушка Столяра, в которой Козёл мог жить, как угодно общаясь со всеми в ней, и спать под крыльцом. А разрушить Дом может только бесстыдник.
Дмитрий Мамин-Сибиряк с дочерью Алёнушкой (Еленой)*
_______________________
* Фотография опубликована на сайте «Интересные факты» (interesnyefakty.org). ↑
Литература
1. Альтшуллер И.Н. О Чехове. (Из воспоминаний) // А.П. Чехов в воспоминаниях современников. – М.: Государственное издательство художественной литературы, 1960. – С. 585–605.
2. Белова О.В. Славянский бестиарий: Словарь названий и символики. – М.: Индрик, 2000. – 318 с.
3. Брэм А.Э. Жизнь животных: Сокращенное издание для школы и домашнего чтения / пер.с нем., перераб. Р. Шмидтлейном. – СПб.: Книгоиздат. т-во "Просвещение", 1904. – Т. 1. – 853 с.
4. Бурно М.Е. Терапия творчеством и алкоголизм. О предупреждении и лечении алко-голизма творческими занятиями, исходя из особенностей характера. – М., 2016. – 632 с.
5. Бурно М.Е., Калмыкова И.Ю. Практикум по Терапии творческим самовыражением (М.Е. Бурно). – М.: Институт консультирования и системных решений; Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига, 2018. – 200 с.
6. Бурно М.Е. О характерах людей (Психотерапевтическая книга). – 7-е изд., испр. и доп. – М.: Институт консультирования и системных решений; Общероссийская профессио-нальная психотерапевтическая лига, 2019. – 592 с.
7. Мамин-Сибиряк Д.Н. Собрание сочинений: в 10 т. – М: Правда, 1958. – Т. 10.
8. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. – 4-е изд. – М.: Азбуковник, 1997. – 944 с.
9. Орёл В.Е. Культура, символы и животный мир. – Харьков: Гуманитарный Центр, 2008. – 584 с.
10. Потапенко И.Н. Несколько лет с А.П. Чеховым. (К 10-летию со дня его кончины) // А.П. Чехов в воспоминаниях современников. – М.: Государственное издательство художест-венной литературы, 1960. – С. 307–363.
11. Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве / пер. с англ. А. Майкапара. – М.: Крон-Пресс, 1999. – 656 с.
Ссылка для цитирования
УДК 615.851.82:616.89
Бурно М.Е. Материалы к психотерапевтическим занятиям в духе терапии творческим самовыражением (М.Е. Бурно) по сказке Д.Н. Мамина-Сибиряка «Упрямый Козёл» // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика: электрон. науч. журн. – 2020. – Т. 8, № 2(28) [Электронный ресурс]. – URL: http://medpsy.ru/climp (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|
|
|
|
Предыдущие |
|
|
|
|
|
|
|
|