РУБРИКА:  БИБЛИОТЕКАСТАТЬИ

Чудиновских А

Чудиновских А.Г. О роли профессоров кафедры душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии

и их учеников в становлении медицинской психологии и психотерапии в России /

 А.Г. Чудиновских // Вестник психотерапии. – 2008. – № 26 (31). – С. 9-22.;

E-mail: chag@yandex.ru

 

В становлении отечественной психологии ведущая роль принадлежит профессорам кафедры душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии. «История русской психологии сложилась таким образом, что первые экспериментальные исследования осуществили не специалисты-психологи (они упорно держались за умозрительную философскую психологию), а врачи» [24].

До второй половины XIX века в Европе психология, в ее научном понимании, отсутствовала. Субъективная психология развивалась в русле философии и имела «основным методом исследования самонаблюдение и изучавшая психику других по аналогии с самим собой» [6]. Важнейшая роль в становлении психологии как самостоятельной науки принадлежит немецкому врачу-физиологу Вильгельму Вундту (1832-1920) и его труду «Основания физиологической психологии», вышедшем в 1874 г.» [22]. Именно в «первой в мире официальной психологической лаборатории В. Вундта, основанной в 1879 г. в Лейпциге (в 1889 г. на ее базе был создан Институт психологии)» [27], проходили стажировку русские психиатры, которые после возвращения организовали первые психологические лаборатории и заложили основы психологии в нашей стране.

Первая экспериментальная психологическая лаборатория при психиатрической клинике была создана в г. Казани В.М. Бехтеревым в 1885 г., а «к середине 90-х годов такие лаборатории при психиатрических клиниках были организованы психиатрами почти во всех крупных городах России» [28]. Было бы правильнее называть эти лаборатории психофизиологическими, поскольку работа в них строилась на основе исследований В. Вундта. В лаборатории Казанского университета «проводились психометрические исследования больных, лиц, находящихся в гипнозе, измерялась скорость психических процессов в различное время дня, исследовался объем памяти в его зависимости от скорости следования сигналов, их группировки и других переменных» [20]. После приезда в Санкт-Петербург, уже в 1894 г. В.М. Бехтерев внес мотивированное предложение в конференцию Военно-медицинской академии об учреждении в академии особой кафедры психологии, в 1896 г. основал журнал «Обозрение психиатрии, неврологии, экспериментальной психологии и гипнотизма», где публиковались результаты психологических исследований, а в 1901 г. Бехтеревым и его учениками было организовано Русское общество нормальной и патологической психологии.

В.М. Бехтерев считал, что «психология – это наука о психической жизни вообще в широком смысле этого слова и поэтому она должна включать в свой состав такие области, как общая психология, индивидуальная психология, зоопсихология, общественная психология, патопсихология, военная психология, генетическая психология, история психологии» [21]. В.М. Бехтерев называл себя представителем объективной психологии, «однако, в отличие от И.М. Сеченова, который полагал необходимым изучать объективными методами именно психические процессы, Бехтерев считал возможным объективное изучение лишь внешне наблюдаемого, т.е. поведения (в бихевиористском смысле от англ. behaviour, bihevior поведение), и физиологической активности нервной системы» [9]. В.М. Бехтерев не ограничивался анализом только индивидуального поведения человека. «Признавая взаимосвязь поведения человека с поведением других людей, он поставил вопрос об объективном изучении этой взаимосвязи. Таким образом, он явился одним из основателей нового направления психологического исследования – социальной (или общественной) психологии» [11]. Он дал определение общественной психологии, перечислил круг ее задач, разработал оригинальные методы изучения социально психологических процессов. «С именем В.М. Бехтерева связано становление отечественной психологии труда; под его непосредственным руководством развивается генетическая психология, центром которой становится Педагогический институт» [11].

Еще одно направление психологической науки патопсихология начала складываться на рубеже ХХ века. «Именно психиатры, испытывавшие необходимость опоры в своей работе на данные психологических исследований, резко ощущали несостоятельность, непригодность для практических нужд субъективно-идеалистической психологии с ее интроспективным методом» [4]. В.М. Бехтерев «подчеркивал, что интроспекция и от здорового требует высокой интеллигентности. Душевнобольной же часто либо вообще не в состоянии сосредоточиться на своих субъективных переживаниях, либо может не посвящать в них врача по бредовым мотивам; иногда он намеренно или непроизвольно искажает, преувеличивает или уменьшает и даже отрицает болезненные проявления, симулирует и т. д. Рассказы же больного по выздоровлении утрачивают свежесть и точность» [8], а потому не могут считаться достоверными. Психиатры чувствовали непригодность и метода «аналогии, проникновения», когда психолог «как бы становился на место больного, ибо представить себе (и соответственно передать) душевные переживания психически больного человека просто невозможно. Лечебная практика ставила задачи тонкой диагностики душевных заболеваний, и это послужило толчком к научным поискам, к экспериментально-психологическим исследованиям» [4].

Профессора, открывшие при клиниках психиатрии экспериментально-психологические лаборатории, изучали не только нарушения психической деятельности, но и особенности психики здорового человека, «поскольку полностью отдавали себе отчет в том, что разобраться в патологии можно, лишь хорошо зная норму» [24]. Поэтому становление патопсихологии шло в одном русле со становлением принципов и методов общей психологии, а первые патопсихологи были одновременно первыми представителями экспериментальной психологии. В.М. Бехтерев, как «родоначальник русской экспериментальной психологии и патопсихологии… возглавил борьбу за объективные методы исследования психики» [4]. Он критиковал учебники психиатрии того времени с их художественными и часто фантастическими описаниями субъективного состояния душевнобольных, предлагая опираться только на точные данные объективного исследования. Патопсихологические исследования В.М. Бехтерев первоначально считал составной частью психиатрии, однако уже в начале ХХ века он вычленил патопсихологию как «особую отрасль психологической науки, имеющей свой предмет исследования и выполняющей специфические задачи» [7]. Патопсихологические исследования, проводившиеся В.М. Бехтеревым и его учениками, позволили выявить качественные и количественные особенности нервно-психической деятельности отдельных больных, а также динамику психических расстройств в зависимости от изменения условий (влияние музыки, света, цвета, физического труда и различных лечебных факторов). Все это способствовало улучшению диагностики и лечения. Обобщение соответствующих материалов давало возможность подметить особенности, характерные для того или иного психоза, психологическую структуру душевных заболеваний, что выдвигалось психиатрией как насущная задача дифференциального диагноза» [4].

Рефлексология как научное направление разрабатывалась в начале XX века В.М. Бехтеревым и его учениками. В основе нового научного направления были, описанные В.М. Бехтеревым в 1891 году рефлексы, которые он называл его сочетательными. В настоящее время более распространен термин «условные рефлексы», приоритет открытия которых связывается с именем И.П. Павлова. Термин “условный рефлекс” предложил сотрудник И.П. Павлова, доктор Толочинов, который описал эти рефлексы в 1902 году у собак. Сам И.П. Павлов впервые упоминает об условных рефлексах в 1904 году, причем у него не было уверенности в правильности этого термина [23].

Использовавшаяся на собаках, слюновыделительная методика условных рефлексов И.П. Павлова “действительно была неинформативна в клинике, в отличие от двигательной методики Бехтерева. Именно Бехтерев широко внедрил сочетательные (условные) рефлексы в клиническую практику для решения диагностических и экспериментальных вопросов, например, выявления симуляции” [15]. В клинике душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии начинается активное изучение сочетательных рефлексов как животных, так и сначала здоровых, а затем и душевнобольных людей.

В конечном итоге именно тот смысл, который вкладывался в термин «объективная психология» и был заменен на термин «рефлексология». Отвергнув субъективную психологию, В.М. Бехтерев ставит задачу создания новой психологии, базирующейся на строго объективном методе изучения психики. Основной единицей анализа нервно-психической деятельности у него становится рефлекс, рассматриваемый как универсальный динамический механизм, лежащий в основе всех реакций человека. Деятельность человека представляет собой сумму рефлексов, различающихся по сложности и характеру, особенностям организации. Психология заменяется рефлексологией» [9].

Следующим этапом развития рефлексологического направления было создание В.М. Бехтеревым коллективной рефлексологии. «Признавая взаимосвязь поведения человека с поведением других людей, он поставил вопрос об объективном изучении этой взаимосвязи. Таким образом, он явился одним из основателей нового направления психологического исследования - социальной (или общественной) психологии» [21], и «сформировал психологический компонент биопсихосоциального подхода к изучению человека» [3]. В 1920-1921 гг. после выхода «Коллективной рефлексологии», В.М. Бехтерев подвергся резкой критике. Появились работы, которые отмечали, что В.М. Бехтерев «делает свою рефлексологию всеобщей наукой, причем ему, конечно, чуждо всякое историко-материалистическое понимание, и он все это старается построить на данных рефлексологии и биологии. Бехтерев попытался выправить Маркса и подвести биологическую категорию под все сложные социальные отношения, в том числе под торговлю, финансы и прочие экономические факторы» [5]. В годы советской власти в общественных науках господствовала марксистко-ленинская идеология. Идеи Маркса были объявлены «единственно верными», произведения «классиков» повсеместно изучались и цитировались, допустить, чтобы законы общества изучались на основе каких-либо других подходов, вряд ли было возможно. Поэтому, несмотря на попытки В.М. Бехтерева в работе «Психология, рефлексология и марксизм», подвести марксистскую идеологическую базу под свои исследования, коллективная рефлексология подверглась жесткой критике за «идеализм, механицизм и излишнюю биологизацию социальной жизни». Обвинение В.М. Бехтерева в «идеализме» было абсурдно, поскольку он стоял на четких материалистических позициях, поэтому ему был дан ярлык «примитивного материалиста». Назвать его «антимарксистом» тоже было неудобно, поскольку против марксизма в своих работах он не выступал. Поэтому рефлексология в официальных документах называлась «псевдомарксистским течением типа бехтеревщины в психологии».

После смерти В.М. Бехтерева рефлексология, как научное направление, перестало существовать. Более того – с ним активно боролись. Многочисленные ученики Владимира Михайловича продолжали свои, фактически рефлексологические, исследования в рамках другого направления – физиологии высшей нервной деятельности, не предпринимая попыток связывать их с общественными науками. Термин «сочетательные рефлексы» вышел из употребления и большинству специалистов эти рефлексы знакомы как «условные».

Практически одновременно с В.М. Бехтеревым И.А. Сикорский организовал психологическую лабораторию в Киеве [28]. Широко известны были его монографии, посвященные психологии: Значение мимики в диагностике помешательства (1877), Опыт объективного исследования состояний чувства (С кратким указанием на объективные признаки мысли и воли) (1903), Педагогическая психология (1907), Душа ребенка: (с кратким описанием души животных и души взрослого человека, с 17-ю рисунками) (1909), Психологические основы воспитания и обучения (1909), Начатки психологии (с 20 фигурами в тексте) (1909), Даровитость и талантливость в свете объективного исследования (по данным психофизических коррелятивов) (1912), Психологическая борьба с самоубийством в юные годы (1913), Книга жизни. Психологическая христоматия для школы и для жизни (1931). За учебник «Всеобщая психология с физиогномикой в иллюстрированном изложении» Военно-медицинская академия удостоила И.А. Сикорского в 1904 г. премии имени Юшенова в размере 3400 рублей. «Из всех представителей отечественной медицинской психологии конца XIX начала XX столетия именно Сикорский достиг наиболее существенных результатов в области изучения человеческого общения. Сикорский создал оригинальную методику изучения психических состояний посредством анализа речевых актов, выражения лица, движений и положений тела, изменений физиологических отправлений и т.д.» [30]. Эту методику он называл «физиогномикой» наукой распознавания характеров по внешности. Термин «физиогномика» в ХХ веке вышел из употребления.

Одним из самых интересных психиатров своего времени был однокашник В.М. Бехтерева по Военно-медицинской академии и близкий его товарищ В.Ф. Чиж – «первый из русских врачей-психиатров, применивший эксперимент в своих клинико-психологических исследованиях, и один из основоположников психологической теории личности и индивидуальности» [13]. В.Ф. Чиж был участником первых международных конгрессов по психологии, составлял обзоры сочинений по психологии в дореволюционных психиатрических журналах и был редактором первого русского издания "Физиологической психологии" известного немецкого психиатра и психолога Теодора Цигена в 1893 г. «Наиболее полное знакомство В.Ф. Чижа с идеями и экспериментальными методами физиологической психологии произошло во время его стажировки в Психологическом институте В. Вундта в 1884 г. Вскоре после возвращения в Петербург, в 1885 г., В.Ф. Чиж опубликовал монографию "Научная психология в Германии". В этой работе излагалась история немецкой психологии за столетие, показаны корни концепции и методического арсенала школы В. Вундта, подробно изложены методы психометрии и психофизики» [13]. Вступив в должность главного врача больницы святого Пантелеймона в Петербурге, В.Ф. Чиж выписал из Лейпцига аппаратуру для психофизических и психометрических исследований. В 1886 г. он опубликовал результаты экспериментального исследования "Апперцептивные процессы у душевнобольных", выполненного в созданном при больнице психологическом кабинете. Это было первое экспериментально-психологическое исследование, проведенное в России в русле взглядов В. Вундта. Кроме того, в начальный период профессорской деятельности В.Ф. Чижа в Юрьеве под его руководством был защищен ряд диссертаций на степень доктора медицины по экспериментальной психологии. Результаты своих двадцатилетних теоретических разработок и лабораторных исследований В.Ф. Чиж отразил в монографии "Методология диагноза". Теоретическую разработку проблем личности и индивидуальности В.Ф. Чиж начал в конце 80-х годов, когда опубликовал в журнале "Вестник психиатрии" работу "Элементы личности". Дальнейшее развитие эта концепция получила в работах "Нравственность душевнобольных", "Педагогия как искусство и как наука" и некоторых других. В работе "Биологическое обоснование пессимизма" В.Ф. Чиж наряду с биологическими, рассматривал ряд психологических вопросов, «что явилось значительным вкладом в развитие теории личности и индивидуальности» [13].

Значительный вклад в становление отечественной психологии внес А.Ф. Лазурский. Этот вклад был бы гораздо весомее, но, к сожалению Александр Федорович рано (в возрасте 43 лет) скончался. В 1895 г. В.М. Бехтерев открыл при клинике душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии психологическую лабораторию. А.Ф. Лазурский начал заниматься в этой лаборатории еще студентом, а после окончания академии с 1898 г. стал ею заведовать. В 1896 г. он уже публикует в «Неврологическом вестнике» рефераты экспериментальных работ из немецких психологических журналов и результаты своего первого экспериментального исследования. В 1897 г. А.Ф. Лазурский опубликовал первую теоретическую статью, в которой формулирует задачи индивидуальной психологии и методы их изучения [18]. После основания в 1904 г. В.М. Бехтеревым журнала «Вестник психологии» А.Ф. Лазурский являлся редактором раздела экспериментальной психологии. Впоследствии он фактически возглавил это периодическое издание. «Признанием заслуг А.Ф. Лазурского в области экспериментальной психологии явилось избрание его ученым секретарем созданного В.М. Бехтеревым и И.П. Павловым Русского общества нормальной и патологической психологии, а также почетным членом Московского общества экспериментальной психологии» [12]. Будучи одним из организаторов Психоневрологического института, А.Ф. Лазурский в 1909 г. организовал и возглавил в нем психологическую лабораторию, которая со временем превратилась в центр по изучению психической активности в эксперименте. «Начав преподавание в институте с курса общей психологии, исследователь в 1911 г. настоял на его объединении с курсом экспериментальной психологии» [19]. А.Ф. Лазурский был одним из организаторов Всероссийских съездов по психологии и педагогике. Он создал «Программу исследования личности», а к 1910 г. создал новое направление в изучении личности «Метод естественного эксперимента». А.Ф. Лазурский «выдвинул концепцию отношений личности, выделил индивидуальную психологию как особую область исследований, создал основы научной характерологии и разработал классификацию личностей» [12].

Весомый вклад в становление отечественной психологии внесли ученики А.Ф. Лазурского, выполнившие в психологической лаборатории клиники душевных и нервных болезней академии свои диссертации: М.И. Аствацатуров «Клинические и экспериментально-психологические исследования речевой функции», А.В. Ильин «О процессах сосредоточения (внимания) у слабоумных душевнобольных». Ученик А.Ф. Лазурского М.Я. Басов считался одной «из ключевых фигур в создании психологии отношений» [1]. «По линии Лазурского — Басова вел свою научную родословную известный исследователь проблем личности и индивидуальности В.С. Мерлин» [19]. Обязанности секретаря Русского общества нормальной и патологической психологии кроме А.Ф. Лазурского исполнял В.В. Срезневский, диссертация которого также была посвящена медицинской психологии.

Медицинской психологии у В. Вундта обучался и В.М. Нарбут опубликовавший после возвращения из-за границы книгу «Психологическая лаборатория клиники в Гиссене». Г.Е. Шумков, которого считают одним из основателей военной психологии, впервые попытался применить психологию в деле воспитания и подготовки войск. Он исследовал влияние на психику боевой обстановки, ожидания боя, эмоциональное состояние после боя, чувство тревоги, панику и ее причины. Значительная роль в развитии нейропсихологии принадлежит ученице А.Г. Иванова-Смоленского Н.Н. Трауготт.

В советской психологии наиболее заметный след оставил В.Н. Мясищев. «Многолетние усилия учеников В.М. Бехтерева, прежде всего В.Н. Мясищева, увенчались успехом - психология, в особенности после образования в 1962 г. проблемной комиссии "Медицинской психологии" при АМН СССР, стала признаваться важной теоретической и прикладной дисциплиной для медицины» [1]. В том же 1962 г. состоялось "Решение Ученого Совета МЗ РСФСР", в результате которого при Психоневрологическом институте им. В.М. Бехтерева был создан координационный научно-методический центр «для обеспечения руководства и координации исследований по медицинской психологии и патофизиологии высшей нервной деятельности в учреждениях Минздрава РСФСР» [2].

Учеником В.М. Бехтерева Б.Г. Ананьевым была «разработана модель человекознания как науки, в которой психология выполняла функцию связующего междисциплинарного звена… Б.Г. Ананьевым были продолжены работы В.М. Бехтерева в области изучения разных периодов формирования и развития человека — заложены основы онтопсихологии (науки о целостном жизненном цикле человека)… Работы В.М. Бехтерева в области ощущений были продолжены в школе Б.Г. Ананьева в рамках исследований о природе и значении чувственного отражения. Это позволило сформулировать концепцию о полимодальном, многоуровневом механизме пространственной ориентации и о «горизонтальном» контуре нейропсихологического регулирования» [31].

Психологическим исследованиям после ухода с кафедры психиатрии Военно-медицинской академии посвятил свою работу Б.Д. Лысков. Он организовал первую в стране специализацию «Юридическая психология» с разработкой программы и лекционного курса, с 1992 г. заведовал кафедрой социальной адаптации и психологической коррекции личности, а в 2000 г. возглавил вновь организованную на факультете психологии Санкт-Петербургского государственного университета кафедру психологии поведения и превенции поведенческих аномалий.

На кафедре психиатрии Военно-медицинской академии преподавание медицинской психологии началось во второй половине 60-х годов. Курс медицинской психологии преподавался на практических занятиях по психиатрии. Первым руководителем этого курса был А.Л. Зюбан. В 1974 г. с приходом на кафедру психиатрии Военно-медицинской академии О.Н. Кузнецова была создана лаборатория медицинской психологии. О.Н. Кузнецов разработал курс лекций по военно-медицинской психологии, изданный в 1980 г. в виде монографии и проводил практические занятия по этому предмету в рамках цикла психиатрии. С 1993 г. медицинская психология стала преподаваться слушателям Военно-медицинской академии в виде отдельного предмета на 4-м курсе. В 1995 г. В.И. Курпатов с соавторами И.Ф. Дьяконовым и Э.В. Бондаревым разработали учебное пособие «Медицинская психология в практике военного врача». Созданная О.Н. Кузнецовым лаборатория медицинской психологии, стала на кафедре центром научной работы курсантов и слушателей. Олег Николаевич воспитал много учеников, ставших психиатрами, многие из них посвятили свои исследования медицинской психологии. С 2004 г. преподавание медицинской психологии для слушателей Военно-медицинской академии было переведено на 3-й курс. Основами для ее изучения стали разработанные в 2005 г. Б.В. Овчинниковым в соавторстве с И.Ф. Дьяконовым и А.И. Колчевым учебные пособия «Медицинская психология», «Основные методы психологической диагностики в практике врача» и «Основы клинической психологии и медицинской диагностики».

В конце XIX века у отечественных психиатров наблюдался большой интерес к суггестивной психотерапии, в частности, к гипнотерапии. Профессора кафедры душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии поддерживали дружеские отношения с французским психиатром Жаном Шарко, который приезжал в Санкт-Петербург и идеи «гипнотизма» которого оказали на них большое влияние. С 1887 г. в «Вестнике клинической и судебной психиатрии и неврологии» под редакцией И.П. Мержеевского стали печататься подробные обзоры, раскрывающие не только медицинское, но и юридическое и педагогическое значение гипнотизма и способствующие распространению в отечественной психиатрической практике суггестивных методов лечения. В январе 1889 г. в Санкт-Петербурге проходил III съезд Общества русских врачей памяти Н.И. Пирогова. Из восемнадцати сообщений на секции неврологии, работой которой руководил И.П. Мержеевский, наиболее оживленные прения вызвали доклады по гипнотизму. В «Вестнике клинической и судебной психиатрии и неврологии» за 1889 год были опубликованы доклады учеников И.П. Мержеевского С.Н. Данилло «О терапевтическом и судебно-медицинском значении гипнотизма» и А.А. Токарского «К вопросу о вредном влиянии гипнотизирования». Там же В.М. Бехтерев писал о случае излечения навязчивых идей самовнушениями в начальных периодах гипноза и подчеркивал эффективность применения постгипнотических внушений с целью лечения навязчивостей. В журнале «Вестник клинической и судебной психиатрии и неврологии» С.Н. Данилло систематически на протяжении нескольких лет публиковал обзоры работ по гипнотизму. В этот период интерес к гипнозу был характерен не только для медиков, но и для широкой общественности. Появилось множество артистов, дающих коммерческие сеансы гипноза. Эти представления не имели отношения к медицине и нередко наносили пациентам вред. И.П. Мержеевский выступал за ограничение широкого распространения гипноза за пределами медицины, против использования гипнотического метода с целью увеселения публики на концертах и представлениях. Со страниц «Вестника клинической и судебной психиатрии и неврологии» он предложил законодательно запретить публичные гипнотические представления.

Бехтерев одним из первых русских психиатров стал использовать в лечении душевных болезней гипноз, доказав на практике его эффективность. В таких работах как «К вопросу о врачебном значении гипноза» (Казань, 1893 г); «Лечебное значение гипноза» (СПб, 1900); «Гипноз, внушение и психотерапия и их лечебное значение» (СПб, 1911) Бехтерев подробно разбирает ряд теоретических вопросов, дает широкий круг клинических показаний к применению гипноза в лечебных целях. Он справедливо утверждал, что гипноз, внушение и психотерапия применимы не только при функциональных заболеваниях нервной системы, как истерия и различные психоневрозы, но также могут быть показаны при органических заболеваниях нервной системы.

Свою оригинальную психотерапевтическую школу создал в Харькове ученик В.М. Бехтерева К.И. Платонов. «Его работа «Слово как физиологический и лечебный фактор» явилась первой попыткой патофизиологически проанализировать некоторые приемы психотерапии» [29]. К.И. Платонов дал научное обоснование гипно-психотерапии, разработал психопрофилактический метод обезболивания родов [25]. Развитие психотерапии в Харькове продолжил ученик К.И. Платонова – И.З. Вельвовский. После войны он возглавил Харьковскую психотерапевтическую школу и стал создателем и первым председателем Харьковского общества психотерапии, психопрофилактики и психогигиены. В 1962 г. И.З. Вельвовский создал в институте усовершенствования врачей первую в истории мировой медицины штатную кафедру психотерапии, психогигиены и психопрофилактики. Он создал и был научным руководителем Всесоюзного научно-методического центра по внедрению психотерапии и деонтологии в практику курортологии. В Харьковском научно-исследовательском институте неврологии и психиатрии организовал первый в Союзе научно-методический центр по психотерапии [14].

После революции в стране некоторое время активно изучалось другое направление психотерапии – психоанализ. Этот интерес можно объяснить тем, что некоторые руководители страны (из окружения Льва Троцкого) были увлечены психоанализом Зигмунда Фрейда и поощряли эти исследования. «Важнейшим событием в истории отечественного психоанализа было учреждение в 1922 г. Русского психоаналитического общества» [17]. Одним из молодых исследователей был ученик В.П. Осипова Г.Ю. Малис, который «еще в 1924 г. в возрасте 20 лет, будучи студентом 3-го курса, написал монографию "Психоанализ коммунизма" об использовании психоаналитических идей для формирования нового человека и построения коммунизма» [16]. Вскоре психоанализ был назван «буржуазным учением», а работы З. Фрейда и его учеников фактически до конца ХХ века находились под запретом. Публиковались только работы, посвященные критике психоанализа. Г.Ю. Малис был дважды арестован, а "Психоанализ коммунизма" до 1990-х годов был заключен в спецхран [16].

Первый опыт лечения детей-«невропатов» с использованием психоанализа в Советской России принадлежит Т.А. Розенталь, начавшей в 1919 г. работать в этой области в Институте Мозга (Петроград) под руководством В.М. Бехтерева. Несколько позже, в 1921 г., для этих целей в Москве был организован первый в мире психоаналитический институт-лаборатория по изучению детского возраста, получивший впоследствии название «Международная солидарность». В основе проводившихся в институте-лаборатории мероприятий лежала идея о важности для нормального воспитания ребенка учета его сексуальности и необходимости гармоничного развития. «В самой России работа «Международной солидарности» привлекла пристальное внимание не только деятелей науки, но и представителей руководящих органов А.В. Луначарского, А.С. Бубнова, Н.И. Троцкую, О.Ю. Шмидта. Отчасти это объясняется тем обстоятельством, что воспитанники Дома были преимущественно выходцами из семей руководящих партийных и советских работников. Действительно, в Доме в то время воспитывались Василий Сталин, дети М.В. Фрунзе, сын Артема и др. По мнению создателей «Международной солидарности», высокопоставленные родители не могли из-за чрезмерной занятости должным образом воспитывать своих детей» [17].

В советское время различные направления психотерапии активно разрабатывались за рубежом, но они не соответствовали марксистско-ленинской идеологии и поэтому в нашей стране неизменно подвергались критике. В этих условиях новое направление в советской психотерапии создал ученик В.М. Бехтерева В.Н. Мясищев. Возглавляя в Ленинградском научно-исследовательском психоневрологическом институте им. В.М. Бехтерева клинику пограничных форм и неврозов, он исследовал типы личности и характера, проблему отношений человека в норме и патологии. В своих монографиях «Современное представление о неврозах» (1956) и «Личность и неврозы» (1960) он создал клинико-психологическую теорию неврозов и разработал систему патогенетической психотерапии при этих заболеваниях [26]. Поскольку В.Н. Мясищев возглавлял Ленинградский научно-исследовательский психоневрологический институт им. В.М. Бехтерева, это учреждение стало ведущим в стране в разработке психотерапевтического направления.

Ученик П.А. Останкова и В.П. Осипова А.М. Свядощ в 1959 г. предложил психотерапевтическую методику угашения условной связи. Эта методика лечения невротических симптомов, особенно фобий, при которой возникший патологический условный рефлекс угашают многократным повторением сходных или более слабых условнорефлекторных раздражителей по сравнению с теми, которые его первоначально вызвали. В 1960 г. А.М. Свядощ разработал информационную теорию неврозов и психотерапии. В 1963 г. он модифицировал метод аутогенной тренировки (методика Свядоща – Ромена). В 1982 г. А.М. Свядощ разработал верификационную концепцию внушения.

Становление современной концепции психотерапии и медицинской психологии в стране можно связать с приходом в Ленинградский научно-исследовательский психоневрологический институт им. В.М. Бехтерева выпускника Военно-Морской медицинской академии Б.Д. Карвасарского. С именем Б.Д. Карвасарского связан «новый этап эволюции ленинградской школы с появлением новой терапевтической системы, получившей название личностно-ориентированной (реконструктивной) психотерапии. Она включала в себя концепцию личности как систему отношений индивида с окружающей средой, биопсихосоциальную концепцию неврозов, сочетание индивидуальной и групповой форм психотерапии, направленных на достижение позитивных личностных изменений и коррекцию нарушенной системы отношений» [10]. Это позволяет утверждать, что в нашей стране «ведущая роль в развитии психотерапии во второй половине ХХ века принадлежит ленинградской – санкт-петербургской психотерапевтической школе» [10]. В 2001 г. организованную Б.Д. Карвасарским кафедру психотерапии Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования возглавил питомец кафедры психиатрии Военно-медицинской академии профессор В.И. Курпатов. В настоящее время широкой публике известен как психотерапевт и его сын Курпатов Андрей Владимирович, который начинал заниматься в научном кружке на кафедре психиатрии Военно-медицинской академии под руководством О.Н. Кузнецова.

Во второй половине ХХ века в стране были созданы различные отрасли психологии, направления в психотерапии, организованы кафедры и научные школы. Психология перестала быть наукой, тесно связанной с медициной. Психотерапия выделилась в отдельную специальность. Тем не менее, не следует забывать, что у истоков отечественной психологии и психотерапии стояли ученые кафедры душевных и нервных болезней Военно-медицинской академии и их ученики.

 

Литература

1.                 Акименко М.А. История института имени В.М. Бехтерева на документальных материалах / М.А. Акименко, А.М. Шерешевский. – СПб.: Изд. ин-та им. В.М. Бехтерева, 2000. – Ч. 2. – 296 с.

2.                 Акименко М.А. Психоневрология – научное направление, созданное В.М. Бехтеревым / М.А. Акименко // Обозрение психиатрии и мед. психологии. – 2004. – № 1. – С. 20-22.

3.                 Акименко М.А. В.М. Бехтерев – основоположник биопсихосоциальной концепции болезней в психоневрологии / М.А. Акименко // Бехтеревские чтения на Вятской земле : материалы всерос. конф. с междунар. участием. – М.: Киров, 2005. – Ч. 2. – С. 38-43.

4.                 Белозерцева В.Я. Значение школы В.М. Бехтерева в становлении патопсихологии / В.Я. Белозерцева // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1973. – Т. 73, вып. 12. – С. 1879-1883.

5.                 Беляев Б.В. Проблема коллектива и его экспериментально-психологического изучения / Б.В. Беляев // Психология. – 1929. – Т. 2, вып. 2. – С. 179-213.

6.                 Бехтерев В.М. Объективная психология и ее предмет / В.М. Бехтерев // Вестн. психологии, криминальной антропологии и гипнотизма. – 1904. – вып. 9. – С. 650-661.

7.                 Бехтерев В.М. Психика и жизнь / В.М. Бехтерев. – СПб., 1904. – С. 24.

8.                 Бехтерев В.М. Об экспериментально-объективном исследовании душевнобольных / В.М. Бехтерев, С.Д. Владычко. – СПб., 1911. – С. 13.

9.                 Бехтерев Владимир Михайлович // Бехтеревские чтения на Вятской земле: материалы всерос. конф. с междунар. участием. – М.: Киров, 2005. – Ч. 2. – С. 10-23.

10.             Васильева А.В. Становление отечественной психотерапии в качестве самостоятельной медицинской дисциплины во второй половине ХХ века : автореф. дис. ... канд. мед. наук : спец.: 14.00.18 / Васильева А.В. ; [С.-Петерб. науч.- исслед. психоневрол. ин-т им. В.М. Бехтерева]. – СПб., 2004. – 25 с.

11.             Владимир Михайлович Бехтерев – выдающийся ученый ХХ века // Бехтеревские чтения на Вятской земле: материалы всерос. конф. с междунар. участием. – М.: Киров, 2005. – Ч. 2. – С. 24-37.

12.             Журавель В.А. Роль А.Ф. Лазурского в создании отечественной медицинской психологии / В.А. Журавель // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1977. – Т. 77, вып. 6. – С. 920-923.

13.             Журавель В.А. Владимир Федорович Чиж как психолог (1855-1922): малоизвестные страницы жизни и научного творчества: (к 150-летию со дня рождения): Часть I / В.А. Журавель // Обозрение психиатрии и мед. психологии. – 2005. – № 1. – С. 27-29.

14.             Илья Захарович Вельвовский // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1981. – Т. 81, вып. 11. – С. 1740-1741.

15.             Канторович Н.В. Владимир Михайлович Бехтерев / Н.В. Канторович // Сов. здравоохранение Киргизии. – 1957. – июль-август. – С. 3-8.

16.             Касько А.Ф. 100-летие Георгия Юрьевича Малиса (1904 -1961) / А.Ф. Касько // Независимый психиатрический журнал. – 2005. – № 1. – С. 94-96.

17.             Колупаев Г.П. Очерки истории отечественной общей и военной психиатрии / Г.П. Колупаев. – М. : ГВКГ им. Н.Н. Бурденко, 2005. – 453 с.

18.             Лазурский А.Ф. Современное состояние индивидуальной психологии / А.Ф. Лазурский // Обозрение психиатрии, неврологии и эксперим. психологии. – 1897. – № 5. – С. 351.

19.             Левченко Е.В. Александр Федорович Лазурский / Е.В. Левченко // Обозрение психиатрии и мед. психологии. – 1995. – № 3. – С. 136-145.

20.             Ломов Б.Ф. Начало развития экспериментальной психологии в России / Б.Ф. Ломов // Психол. журн. – 1986. – Т. 7, № 3. – С. 18-25.

21.             Нуреев И.Т. Вклад Владимира Михайловича Бехтерева в развитие отечественной психологической науки / И.Т. Нуреев // Бехтеревские чтения на Вятской земле : материалы всерос. конф. с междунар. участием. – М. : Киров, 2005. – Ч. 2. – С. 103- 111.

22.             Овчинников Б.В. Основы клинической психологии и медицинской диагностики / Б.В. Овчинников, И.Ф. Дьяконов, А.И. Колчев, С.А. Лытаев. – СПб. : ЭЛБИ – СПб, 2005. – 320 с.

23.             Павлов И.П. Лекции о работе больших полушарий мозга // Собр. соч. : в 6 т. / И.П. Павлов. – 2-е изд., доп. – М. : Л. : Изд-во Акад. Наук СССР, 1951. – Т. 4. – С. 39.

24.             Петровский А.В. История советской психологии / А.В. Петровский. – М., 1967. – 64 c.

25.             К.И. Платонов: (к 80-летию со дня рождения и 55-летию врачебной, научной, педагогической и общественной деятельности) // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1959. – Т. 59, вып. 4. – С. 510.

26.             Поворинский Ю.А. В.Н. Мясищев (Психоневролог. К 60-летию со дня рождения и 34-летию научно-исслед., пед. и обществ. деятельности) / Ю.А. Поворинский, Б.А. Лебедев // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1953. – Т. 53, вып. 12. – С. 979.

27.             Рамуль К.А. Из предыстории экспериментальной психологии / К.А. Рамуль // Вопр. психологии. – 1968. – № 4. – С. 157-160.

28.             Рохлин Л.Л. Жизнь и творчество выдающегося русского психиатра В.X. Кандинского / Л.Л. Рохлин. – Чеховский полиграфический комбинат, 2004. – 288 с.

29.             Трауготт Н.Н. Учение И.П. Павлова и советская психиатрия / Н.Н. Трауготт // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1967. – Т. 67, вып. 11. – С. 1689-1693.

30.             Шерешевский А.М. Иван Алексеевич Сикорский (К 150-летию со дня рождения) / А.М. Шерешевский // Обозрение психиатрии и мед. психологии. – 1992. – № 2. – С. 78-80.

31.             100-летие развития экспериментальной психологии в России. Итоги конференции // Психол. журн. – 1986. – Т. 7, № 3. – С. 157-165.

 

Резюме. Рассматриваются исторические аспекты влияния ученых кафедры душевных и нервных болезней Военно-медицинской (Медико-хирургической) академии на становление и развитие медицинской психологии и психотерапии в России. Отмечается, что деятельность ученых кафедры и их учеников в значительной степени способствовала научному и организационному оформлению различных отраслей психологии и направлений в психотерапии. Они организовали первые кафедры, основали научные школы, подготовили первых специалистов по этим направлениям.

Ключевые слова: медицинская психология, психотерапия, Военно-медицинская академия, Россия.

Чудиновских Анатолий Геннадьевич – доцент кафедры психиатрии Военно-медицинской академии, кандидат медицинских наук.

Тел.: 593-45-48, 8-911-955-88-85  E-mail: chag@yandex.ru

 

Пишите на адрес:
info@medpsy.ru
medpsyru@gmail.com
"Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика"
ISSN 2309−3943
Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций
свидетельство о регистрации СМИ Эл № ФС77-52954 от 01 марта 2013 г.
Разработка: Г. Урываев, 2008 г.
  При использовании оригинальных материалов сайта — © — ссылка обязательна.  

Яндекс цитирования Get Adobe Flash player