Халецкий А.М.

 

Вернуться на главную страницу
О журнале
Редакционный совет
Приглашение к публикациям

Предыдущие
выпуски журнала

2014 РіРѕРґ

2013 РіРѕРґ

2012 РіРѕРґ

2011 РіРѕРґ

2010 РіРѕРґ

2009 РіРѕРґ

Процесс идентификации ребенка в семье как механизм межпоколенной передачи травматического опыта

Симоненко И.А. (Курск, Российская Федерация)

 

 

Симоненко Ирина Алексеевна

Симоненко Ирина Алексеевна

–  кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры общей и клинической психологии Государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Курский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации (ГБОУ ВПО КГМУ Минздрава РФ).

E-mail: Irinalik2004@mail.ru

 

Аннотация. В статье представлен анализ понятия межпоколенной передачи травм, конфликтов, ранних дефицитов в различных психологических теориях. Идеи классического психоанализа, теории объектных отношений, теории привязанности, системной семейной психотерапии как опоры развивающейся теории межпоколенной передачи в семье. Анализируются каналы и механизмы межпоколенной (трансгенерационной) передачи травматического опыта в семье. Предлагается рассмотреть процесс идентификации как механизмa передачи травматического опыта в семье. Рассматривается понятие идентификационных процессов и их влияние на формирование психических структур ребенка с точки зрения различных теорий развития. Вводится понятие идентификационного партнера ребенка в семье, рассматривается его влияние на дальнейшее развитие ребенка в семье. Обосновывается идентификационный процесс как механизм передачи травматического опыта в семье. Даются критерии диагностики идентификационного партнера ребенка. В статье представлено описание клинического случая восьмилетней девочки со ложностями адаптации к первому классу и частыми простудными заболеваниями. Описывается, каким образом защитная форма идентификации ребенка в семье связана с нарушениями адаптации ребенка к школе. Представлены основные цели и приемы работы на уровне семейной системы и на внутрипсихическом уровне ребенка. Исследуются различные способы системной работы в психотерапии ребенка с точки зрения значимости идентификационного партнера. А именно — привлечение в психотерапию или смена идентификационного партнера ребенка в семье. Представленный случай позволяет проиллюстрировать возможность смены идентификационного партнера ребенка в семье и влияние этого процесса на развитие личности ребенка; обосновывать необходимость привлечения в психотерапию идентификационного партнера ребенка в семье при решении различных задач психотерапии ребенка; представить идентификационные процессы в семье как механизмы межпоколенной передачи травматического опыта. В заключении делается вывод о значимости идентификационного партнера его личности и характера идентификации на здоровье и развитие ребенка, а также о необходимости дальнейшей разработки диагностических критериев определения идентификационного партнера ребенка в семье.

Ключевые слова: идентификация, идентификационный партнер, межпоколенная передача, травма.

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках проекта проведения научных исследований «Качество раннего контакта матери и ребенка в системе психосоциальных факторов, как условие сохранения здоровья», проект № 14-06-00085.

 

Теория и практика межпоколенной передачи травм, конфликтов, ранних дефицитов интенсивно начала развиваться в 60—70-е гг. XX в. В ее основу легли идеи нескольких направлений в психологии и психотерапии. Это, прежде всего, идеи психоанализа и теории объектных отношений (З. Фрейда, К.Г. Юнга, Ф. Дольто, М. Кляйн, Фейнберн), теория привязанности (Дж. Боулби, К.Х. Бриш), системной семейной психотерапии (М. Боуэна, Ивана Бузормени-Надь, Анну Шутценбергер, Николаса Абрахама, Марии Торок, Хорста Эберхарда Рихтера, Франца Рупперта и др.). Передача травматического опыта из поколения в поколение упоминалась еще в работе З. Фрейда «Тотем и табу» [18], где он пишет о неизгладимом опыте «ритуала вроде ликвидации прадеда шайкой братьев» неизменно проявляющемся в последствии, особенно при условии его вытеснения. К. Юнг сформулировал теорию коллективного бессознательного, которая связывает индивидуальную и коллективную психику.

Обращаясь к теории объектных отношений, мы можем сказать, что сама эта теория в словаре психоаналитических терминов и понятий [5] определяется как «…система взглядов, основанная на постулате, согласно которому психика состоит из элементов, взятых из внешних первичных аспектов функционирования других людей. Это происходит через посредство процессов интернализации». М. Кляйн рассматривала душевную жизнь ребенка как постоянное взаимодействие интроекций внешних образов и проекций интернализированных объектов, по сути, описывая механизм межпоколенной передачи. Современные представления о трансгенерационной передаче травмы связаны с активно развивающейся теорией привязанности Дж. Боулби. В своей работе Ф. Рупперт, совмещая теорию травмы и привязанности, делает заключение о том, что: «…пережившая травму, мать неминуемо передает этот опыт в той или иной форме своему ребенку. Так травматичный опыт продолжает действовать спустя несколько поколений» [7, с. 27].

Современная психология накопила достаточно большое количество исследований, в которых рассматривается механизм воспроизведения травмирующего опыта родителей в поколении детей. Травмированные люди ведут себя в интеракции с ребенком преимущественно агрессивно-враждебно, пугают его или сами пугаются [26], некоторые родители впадают в состояние беспомощности и апатии, играя с ребенком или заботясь о нем [19]. Рупперт, анализируя передачи травмы от родителей детям, пишет: «…различные авторы (Троссман, 1968; Нидерланд, 1980; Мозер, 1996), занимались этими влияниями и установили, что: травмированные родители перенесли на детей собственные страхи, дети были им утешением и избавлением от непереносимой скорби, они вымещали на них накопившуюся ненависть, их чувства к детям были словно парализованы, они не воспринимали адекватно потребности своих детей, они видели в ребенке замену убитого члена семьи, они возлагали на плечи ребенка миссию восстановить своими достижениями гордость семьи и залечить былые раны» [7, с. 351].

Таким образом, мы можем сказать об обоснованности в современной психологии феномена передачи травматического опыта в межпоколенных связях. Наиболее изученным каналом передачи травмы является привязанность и детско-родительские отношения. В нашей статье мы хотели бы представить еще одну форму эмоциональной связи ребенка в семье, посредством которой могут осуществляться межпоколенные передачи травмы. Рассмотрим процессы идентификации ребенка в семье.

Идентификация (от лат. identificare — «отождествлять», «устанавливать совпадение») — процесс отождествления одного человека (субъекта) с другим (объектом). Процесс идентификации в работах З. Фрейда (в некоторых переводах — самоотождествление) возникает очень рано, преимущественно, в связи с истерическими симптомами. Однако со временем, как пишет Ж. Лапланш и Ж.-Б. Понталис [4]: «самоотождествление заняло в работах Фрейда ведущее положение и стало обозначать не один из психических механизмов наряду с другими, но сам процесс образования человеческой субъективности» [Там же. С. 51]. В цитируемой работе далее указывается, что развитие психоанализа привело к возрастанию роли идентификации, отныне различные личностные инстанции описываются уже не как самостоятельные системы, но как результат совокупности разнородных самоотождествлений.

Таким образом, в классическом психоанализе под идентификацией понимается раннее проявление эмоциональной связи к близкому лицу, которое ведет к «интериоризации» и «интроекции» его внутренних психических структур, в частности, в той ее части, которая влияет на характер проявления себя в мире.

Р. Шпиц рассматривал идентификационные процессы c родителями, как неотъемлемую часть объектных отношений. Не только дети, но и родители прибегают к жестовой идентификации, «эхоподобным воспроизведениям», идентификацией с чувствами и желаниями ребенка, что играет важную роль в его развитии [9]. Идет попеременный процесс взаимной идентификации родителей и ребенка, взаимообмен «внутренними мирами» Д. Стерн [8].

Идеи идентификации классического психоанализа были развиты также в работах А. Адлера, Э. Фромма, а также М. Клейн, К. Хорни и др. В этих же направлениях рассматривали идентификацию Ж. Лакан и его последователи.

В отечественной психологии идеи развития ребенка через отождествляющую связь «мы» становятся одной из основных идей культурно-исторической теории Л.С. Выготского [3]. Лев Семенович разработал теорию, показывающую, как «через других мы становимся самим собой». Это — центр всей проблемы внутреннего и внешнего поведения. В работах В.С. Мухиной дается подробный анализ процесса идентификации как механизма развития личности и присвоения им социокультурного опыта. Мухина В.С. также вносит в описание основных механизмов развития личности идентификацию и обособление, описывая связь между этими механизмами как диалектическую [6].

Наиболее ранняя и достаточно очевидно наблюдаемая (через подражание) идентификация с матерью рассматривается нами как начало сложного и многовекторного процесса идентификации ребенка с другими значимыми людьми, группами, культурой.

Из краткого анализа процессов идентификации ребенка в семье мы можем заключить, что идентификационным партнером ребенка в семье может выступать значимый взрослый, причем не обязательно родитель. Важно также подчеркнуть значимость идентификационного партнера в формировании личности ребенка.

Вопрос установления идентификационного партнера ребенка в семье достаточно сложный и связан со многими аспектами семейной системы и особенностей самого ребенка. Мы считаем, что по анализу семьи, отношений матери и ребенка к различным ее членам, вопросам границ, власти и т.п. невозможно точно определить, кто же является идентификационным партнером ребенка в семье. Эта информация должна являться лишь дополнительной к анализу поведенческих и психологических характеристик самого ребенка. Так же, как невозможно по характеристикам матери сказать, на сколько надежной является привязанность к ней ребенка. Качество привязанности можно узнать лишь по ребенку, по его «ответу» на проявления матери и различные ситуации. Идентификация ребенка с тем или другим членом семьи является его персональным «ответом» на семейную ситуацию в целом, с учетом его актуальных потребностей и психологических особенностей. А значит и основная информация для определения идентификационного партнера связана с анализом психологических и поведенческих характеристик самого ребенка.

Подводя итог краткому анализу проблемы идентификации в психологии развития и процессов межпоколенной передачи травматического опыта в семье, мы можем сделать следующие выводы: процесс идентификации, особенно на ранних этапах развития ребенка, является, с одной стороны — формой эмоциональной связи, а с другой стороны — механизмом развития ребенка, формирующим его внутренние психические структуры; процесс идентификации может основываться на эмоционально теплых отношениях, через особое, любовное отношение ребенка к взрослому и в условиях высокой тревоги, выступая как защита, способствует отождествлению с человеком, имеющим власть в семье, или пугающим объектом. В таких ситуациях идентификация носит защитные функции; поскольку под идентификацией понимается раннее проявление эмоциональной связи к близкому лицу, которое ведет к «интериоризации» и «интроекции» его внутренних психических структур, взаимообмену «внутренними мирами», именно эти эмоциональные связи ребенка в семье могут стать каналом передачи травматического опыта.

Опишем случай из практики, демонстрирующий передачу травматического опыта ребенку посредством идентификационного партнера.

На прием к психологу привели девочку Машу 8 лет по поводу ее трудностей в школе. Состав семьи: мама, домохозяйка 32 лет, отец, занимающийся бизнесом, 35 лет и Маша. Основные жалобы родителей состояли в том, что Маша является изгоем в классе (при средней успеваемости), и сама часто демонстрирует враждебное отношение к одноклассникам, проявляющееся в пренебрежительных и обесценивающих высказываниях в их адрес. Маша часто болела и не могла ходить в школу, что являлось также проблемой для родителей, которые понимали защитную роль таких заболеваний, поскольку они часто были связаны с различными инцидентами в школе. При дальнейшем знакомстве с семьей оказалось, что одним из значимых ее членов является бабушка со стороны отца, состоятельная и одинокая женщина 57 лет, часто занимающаяся воспитанием Маши. Уже на первых консультациях родители (на прием они приходили вместе) стали говорить о трудных отношениях с бабушкой и о том, как Маша копирует ее поведение и манеру говорить. Трудности в отношениях с бабушкой состояли в том, что родители не могли установить свои правила и порядки жизни в семье. Что надевать Маше, как ей питаться и другие вопросы ее развития во многом контролировала бабушка (она же и заставила найти психолога), при этом бабушка достаточно открыто критиковала поведение родителей, очень была не довольна мамой. Отец хоть и не был согласен с поведением своей матери, чаще всего умалчивал это и занимал несколько дистанцированную позицию (что, конечно, давало некоторую защиту в его тесных и зависимых отношениях с матерью). Ситуация усугублялась тем, что родители материально зависели от бабушки, поскольку часть доходов семьи была связана с совместным бизнесом, в котором бабушка также имела много власти. На первой встрече с Машей в игровой комнате, она достаточно быстро стала играть во всемогущую злую волшебницу, которая всех сажает в тюрьму и придумывает различные казни пленникам. А пленниками чаще всего становятся слабые и страдающие персонажи. Из этих описаний становилось достаточно очевидно, что Маша идентифицируется с бабушкой, и эта идентификация носит защитный характер. В процессе идентификации девочки происходит присвоение паттернов поведения ее бабушки, которые не позволяют ей адаптироваться в социуме. Встреча с бабушкой подтвердила описанные предположения. Разочарованная в людях и одинокая женщина, непереработавшая ранний травматичный опыт отношений, строит свои даже самые близкие отношения на основании контроля и власти. Обесценивание окружающих поддерживает собственную самоценность (персонаж, который так напоминает Машину игру). В данном случае помощь Маше может состоять в терапии бабушки, или системной работе, вследствие которой Маша сможет идентифицироваться с другими членами семьи. В силу ряда причин был выбран второй путь. Как возможно развить идентификацию ребенка в семье не на основе потребности в защите, а значит, идентификации с человеком, имеющим власть в семье? Прежде всего, работая системно по усилению авторитета родителей, границ молодой семьи и процессов отделения отца в отношениях со своей матерью. Необходимо было также укрепить эмоциональную связь отца и девочки. Таким образом, отец стал одним из важных участников в работе с окружением девочки. Психолог работал над укреплением связи Маши с отцом. Совместным занятием с ним (одновременно и приемлемой формой разрядки агрессии) стал настольный теннис. Отец стал больше отстаивать действия своей жены в присутствии матери, активнее ее защищать. Установил правила их совместной жизни и настаивал на выполнении этих правил у него в семье. В течение года ситуация изменилась. Маша стала заметно спокойнее, послушнее в отношениях с родителями, у нее развились теплые отношения с отцом и появилось больше доверия к матери (до этого она все время ставила под сомнение и критиковала высказывания и действия мамы, как это делала бабушка), в школе у нее появилась подружка, которая часто стала заходить к ней домой. Параллельно велась игровая терапия девочки с её интериоризированными агрессивными сценами, вследствие которой Маша стала проявлять больше сочувствия к слабым, учиться их защищать. В конце терапии Маша играла роль Маркиза, который учился в школе и моделировал разные варианты поведения со своими одноклассниками в сложных для него ситуациях.

В этом описании достаточно отчетливо заметна передача травматического опыта ребенку посредством идентификации со значимым взрослым в семье и влияние этой идентификации на развитие личности ребенка. Таким образом, психологическая помощь ребенку в подобном случае чрезвычайно усложнена без привлечения в психотерапию члена семьи, с которым идентифицируется ребенок. Актуальным для детских психологов и психотерапевтов является также разработка приемов диагностики идентификационных партнеров ребенка и исследования связи травматического опыта этого члена семьи с актуальными проблемами в жизни ребенка.

 

Литература

1.   Боулби Дж. Создание и разрушение эмоциональных связей. – М.: Академический проект, 2004. – 345 с.

2.   Бриш К.Х. Терапия нарушения привязанности: от теории к практике / пер. с нем. – М.: Когито-Центр. – 2012. – 316 с.

3.   Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Собр. соч.: в 6 т. – М.,1983. – Т.3. – С. 144.

4.   Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу. – М.: Издательство: Высшая школа. – 1996. – 623 с.

5.   Мур Борнесс Э., Фаин Бернард Д. Психоаналитические термины и понятия / пер. с англ. А.М. Боковикова, И.Б. Гриншпуна, А. Фильца. – М.: Независимая фирма "Класс", 2000. – 304 с.

6.   Мухина В.С. Проблема генезиса личности. – М., 1985. – 103 с.

7.    Рупперт Ф. Травма, связь и семейные расстановки. Понять и исцелить душувные раны. – М.: Институт консультирования и системных решений, 2010. – 272 с.

8.   Стерн Д.Н. Межличностный мир ребенка: взгляд с точки зрения психоанализа и психологии развития. – СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 2006. – 376 с.

9.   Шпиц Р.А., Коблинер У.Г. Первый год жизни / пер. с англ. Л.Б. Сумм / под ред. А.М. Боковикова. – М.: Академический Проект, 2006. – 352 с.

10.   Шутценберг А.А. Синдром предков: трансгенерационные связи, семейные тайны, синдром годовщины, передача травм и практическое использование геносоциограммы. – М.: Институт психотерапии, 2005. – 256 с.

11.   Abraham K. A short study of the development of the libido, viewed in the light of mental disorders // Selected papers on psycho-analysis. – New York: Basic Books, 1953. – P. 393–406.

12.   Abraham N., Torok M. The Shell and the Kernel. – Chicago: Chicago University Press, 1994.

13.   Bauer J. The Gedachtnis of the body. How relationships and lifestyles our genes steurn. – Farnkfurt/M.: Eichborn Verlag, 2002.

14.   Boszormenyi-Nagy I., Spark G.M. Unsichabare Bindungen. – Stuttgart: Klett-Cotta Verlag, 1993.

15.   Bowlby J. Attachment and Loss. – Vol. II. Separation: Anxiety and Anger. – New York: Basic Books, 1973.

16.   Bowlby J. Attachment and Loss. – Vol. III. Loss: Sadness and Depression. – London: Plimlico, Random House, 1998.

17.   Fraiberg S. Blind infants and their mothers: An examination of the sign system // The effect of infant on its caregiver / J.M. Lewis, L.A. Rosenblum. – New York: Wiley, 1974. – P. 215–232.

18.   Freud S. Totem and Taboo. – S.-Petersburg.: Azbuka-classic, 2005. – 256 p.

19.   George C., Solomon J. Internal working models of caregiving and security of attachment at age six. – Infant Mental Health Journal. – 1989. – Vol. 10. – P. 222–237.

20.   Hesse E. Main M. Second-generation effects of unresolved trauma in non maltreating: Dissociated, frightened, and threatening patental behavior // Psychoanalytic Inquiry. – 1999. – Vol. 19. – P. 481–540.

21.   Hesse E., Main M. Disorganized Bundungsverhalten in infants, children and adults – collapse of strategies of behavior and attention // K.H. Brisch, K.E. Grossmann, L. Kohler (eds.) Bond and emotional development paths. – Stuttgart: Klett-Cotta Verlag, 2002. – P. 219–248.

22.   Klein M. Notes on some schizoid mechanisms // The writings of Melanie Klein. – London: Hogarth, 1975. – Vol. 1. – P. 1–24.

23.   Schutzenberger A.A. The Ancestor Syndrome. Transgenerational Psychotherapy and the hidden links in the family tree. – London: Routledge, 1998.

24.   Stern D.N. The goal and structure of mother-infant play. – J. Amer. Acad. Child Psychlat. – Vol. 13. – P. 402–421.

25.   Trossman B. Adolescent children of concentration camp survivors. – Canadian Psychiatric Ass. Journal. – 1968. – Vol. 12. – P. 121–123.

26.   Unresolved loss and infant disorganization: Links to frightening maternal behavior / C. Schuengel, M. Bakermans-Kranenburg, van Uzendoorn [et al] // J. Solomon, C. George (Hg.). Attachment Disorganization. – New York: Guilford Press, 1999.

 

 

Ссылка для цитирования

УДК 159.922.3:316

Симоненко И.А. Процесс идентификации ребенка в семье как механизм межпоколенной передачи травматического опыта // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2014. – N 5(28) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

  В начало страницы В начало страницы

ОБОЗРЕНИЕ ПСИХИАТРИИ И МЕДИЦИНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

им. В.М. Бехтерева


Попов Ю.В., Пичиков А.А. Особенности суицидального поведения у подростков (обзор литературы)


Емелина Д.А., Макаров И.В. Задержки темпа психического развития у детей (обзор литературных данных)


Григорьева Е.А., Хохлов Л.К. К проблеме психосоматических, соматопсихических отношений


Деларю В.В., Горбунов А.А. Анкетирование населения, специалистов первичного звена здравоохранения и врачей-психотерапевтов: какой вывод можно сделать о перспективах психотерапии в России?

Серия 16

ПСИХОЛОГИЯ

ПЕДАГОГИКА


Щелкова О.Ю. Основные направления научных исследований в Санкт-Петербургской школе медицинской (клинической) психологии

Cамые читаемые материалы журнала:


Селезнев С.Б. Особенности общения медицинского персонала с больными различного профиля (по материалам лекций для студентов медицинских и социальных вузов)

Панфилова М.А. Клинический психолог в работе с детьми различных патологий (с задержкой психического развития и с хроническими соматическими заболеваниями)

Копытин А.И. Применение арт-терапии в лечении и реабилитации больных с психическими расстройствами

Вейц А.Э. Дифференциальная диагностика эмоциональных расстройств у детей с неврозами и неврозоподобным синдромом, обусловленным резидуально-органической патологией ЦНС

Авдеева Л.И., Вахрушева Л.Н., Гризодуб В.В., Садокова А.В. Новая методика оценки эмоционального интеллекта и результаты ее применения

Яндекс цитирования Get Adobe Flash player