Сухарева Г.Е.

 

Вернуться на главную страницу
О журнале
Отчет
Редакционный совет
Приглашение к публикациям

Теория поля как основа методологии изучения и коррекции лечебной среды

Городнова М.Ю. (Санкт-Петербург, Россия)

 

 

Городнова Марина Юрьевна

Городнова Марина Юрьевна

доктор медицинских наук, доцент, профессор кафедры детской психиатрии, психотерапии и медицинской психологии; федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Северо-Западный государственный медицинский университет имени И.И. Мечникова» Министерства здравоохранения Российской Федерации, ул. Кирочная, 41, Санкт-Петербург, 191015, Россия.
Тел.: 8 (812) 567-94-17.

E-mail: mgorodnova@yandex.ru

 

Аннотация. В статье представлен теоретико-методологический подход для изучения лечебной среды. Концепция основана на теории поля в гештальт-подходе, некоторых принципах экопсихологии и теории параллельных процессов. В процессуальной парадигме любое действие в лечебной среде является производной ситуации межличностного взаимо-действия, подчеркивается динамичный и взаимообусловленный характер наблюдаемых феноменов. Дано новое определение приверженности в лечебной среде, выделены ее типы, предложены в соответствии с ними критерии эффективности лечения. Синдром эмоционального выгорания и приверженность представлены как взаимообусловленные посредством эмпатии динамические процессы. Коррекция проявлений синдрома эмоци-онального выгорания и развитие эмпатических способностей рассмотрены как саногенные мероприятия в поле лечебной среды. Представленный подход может быть использован в изучении любой лечебной среды, что позволит выделить ее дополнительные характеристики и свойства, и на этой основе разрабатывать саногенные мероприятия для всех участников лечебного взаимодействия.

Ключевые слова: лечебная среда; теория поля; приверженность; эффективность; эмпатия; синдром эмоционального выгорания.

 

Поступила в редакцию:

Прошла рецензирование:


Опубликована:

 

14.07.2019

16.09.2019

04.11.2019

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Основной вектор развития систем психологии, направленный от причинно-следственного детерминизма к контекстуальному интеракционизму в сторону гуманитарно-экологической ориентации и интерперсонального взаимодействия с увеличением интереса к экологическому и ситуационному подходам, определяет междисциплинарный характер психологических исследований последних десятилетий [8; 17]. Объектами исследования являются сложные саморазвивающиеся системы или субъект в ситуации взаимодействия с окружающим миром в рамках своего психологического и социально-психологического пространства. Сближение психиатрии и философии создает философско-клиническое пространство, акцентирующее внимание на проблеме целостности, ценностей, ответственности, гуманного отношения к больному, обеспечивая прикладной и научный характер поиска современной психиатрии и психотерапии [3].

Данная статья является развитием идеи полевой парадигмы в изучении лечебной среды наркологического стационара, которую мы подробно описали в наших предыдущих работах [4; 5]. С нашей точки зрения данный подход может быть реализован в изучении и коррекции любой лечебной среды.

Полевая парадигма в психологии оперирует такими понятиями, как поле, ситуация, диалог, другой. Отдельные направления современной психологии эпохи постмодернизма также обращаются к ним. Так, конструкт «жизненное пространство» встречается в теории поля К. Левина, средовой психологии, интербихевиоризме. На проблемы, лежащие в поле отношений, указывает интербихевиоризм, гештальт-терапия, социальный конструктивизм. Среда как результат взаимодействия и взаимопроникновения рассматривается в субъектно-средовом подходе, психологии субъекта, экопсихологии, синергетике, психотехническом подходе, интерсубъективном психоанализе. Включенность наблюдателя в наблюдаемое, познающего — в познаваемое, неразделимость исследователя от исследуемого находим в теории поля К. Левина, экопсихологии, социальном конструктивизме и конструкционизме, синергетике, психологии субъекта, гештальт-терапии, психотехнической теории. Рассматривая психику как одну из форм бытия, как системное качество совместного развития системы «человек—среда», характеризующей процессуальный момент становления этой системы, несводимое к актуальным свойствам ее компонентов, экологическая психология тесным образом смыкается с представлением поля в гештальт-терапии. Однако принципиальным отличием второго подхода является обязательное условие наличия другого. В психологии субъекта другой рассматри-вается как зеркало, тогда как в гештальт-терапии другой — активный участник и условие процесса дифференциации на границе контакта в ситуации. Изучение психики в становящейся форме, в зазоре между «человек—среда», как качества совместного развития процесса становления системы в экопсихологии сближает последнюю с гештальт-подходом, в котором поле представляется как непрерывный процесс. Действительность как процесс рассматривается в гештальт-терапии, социальном конструктивизме, синергетике, психотехнической теории [6].

Непосредственно понятие «поле» как теоретический конструкт рассматривается Ж.-М. Робином в трех направлениях: поле как контекст, поле сил и поле опыта [12].

1.

Поле как контекст («находиться в поле») предполагает детерминированность поведения человека окружающей средой, включающей в себя и культуру, и историю, и будущее, и отношения пациента, и сам контекст, что представлено в классическом психоанализе и в аналитической психологии.

2.

Поле как «поле сил», заложенных в предметах, находит свое отражение в теории К. Левина, бихевиоризме и экопсихологии Р. Баркера, а «поле сил», заложенных в системе, в системном подходе, опирающемся в своей теории на социальный конструкционизм и конструктивизм, синергетику, теорию диссипа-тивных структур и хаоса. С точки зрения последнего, поведение человека является производным системных процессов.

3.

Поле сознания и поле опыта. Поле есть «жизненное пространство» восприятий и чувств, действий и значений любого индивидуума, в этом случае человек принадлежит, а не находится в поле. Поле организм/среда рассматривается как целостное феноменологическое событие, которое, в свою очередь, есть не что иное, как процесс поля, то есть само поле и есть процесс [24]. Это главное отличие представления поля в гештальт-подходе от представлений других подходов, например экопсихологии и психологии субъекта, говорящих об интерперсональном поле и поле опыта.

Развивая идеи поля К. Левина, представители гештальт-подхода сосредоточили внимание не на силовом поле, а на осуществлении контакта и выхода из него, другими словами, на процессе, разворачивающемся между организмом и его средой [7; 11; 21; 22]. Отношения организма и среды рассматриваются в антропологическом и в социально-политическом плане [15]. Поле — это, прежде всего, поле опыта, полный эстетики динамический процесс, направленный на будущее и постоянно находящийся в становлении [22; 24; 25]. Теория поля пытается охватить весь взаимосвязанный поток изменяющейся реальности, насыщенной личными смыслами и значениями, нет четко обозначенных границ «внутреннего» и «внешнего», единое поле является местом встречи обеих реальностей.

Основные характеристики теории поля и выводы о формирующейся новой эпистемологии в холистической медицине и экологии дал М. Парлетт [10]. В его представлении теория поля представляет собой и набор принципов, и подход, и метод, и целый способ мышления, который относится к интимной связи событий и ситуаций, в которых эти события происходят. М. Парлетт выделяет пять основных принципов теории поля:

1.

Принцип организации — все взаимосвязано, значение получается из всей целостной ситуации.

2.

Принцип единовременности — существует группа факторов в настоящем поле, которые определяют и «объясняют» поведение в настоящий момент, прошлое и будущее имеют место в контексте настоящего, в противовес подходам, для которых имеет место детерминирующее влияние прошлого или побудительные причины будущей цели.

3.

Принцип сингулярности (единственности) — каждая ситуация и каждое поле «человек-ситуация» уникальны, что позволяет сформировать такой подход и метод, который охватил бы «исключительность» так же, как и «обычный случай».

4.

Принцип изменяющегося процесса — опыт временен, ничто не является зафиксированным или абсолютно статичным, поле заново конструируется в каждый момент.

5.

Принцип возможной значимости — все в поле является частью общей организации и потенциально значимо, ни одна часть целого поля не может быть исключена заранее как внутренне незначимая, поэтому исследователь, наблюдатель всегда является частью поля.

Важным выводом из изложенного является факт совместного конструирования общей реальности при встрече двух людей, при их взаимодействии появляется совместное поле, являющееся функцией их обоих. Это их со-творенная реальность, которая потенциально включает в себя все, что есть в индивидуальном поле или жизненном пространстве каждого, но не является просто суммой их переживаний. Поле приобретает структуру по мере взаимодействия двоих, но как только оно становится более дифференцированным, более организованным и структурированным, начинают разворачиваться новые события, определяемые уже им самим. Мы участвуем в построении реальностей другого (и наоборот), что должно фокусировать каждого участника лечебного процесса на значимости его участия в построении общего поля лечебной среды.

Согласно определению индивидуального поля как переживаемого пространства восприятий и действий, чувств и значений данного индивида, поле любого конкретного индивидуума не может быть испытано другим. Эмпатия, сочувствие, понимание, интуиция, умозаключения, уважение или иной подобный способ обеспечивают возможность приблизиться к субъективному опыту другого и содействовать ему в осознавании опыта.

Другим теоретическим конструктом теории поля является ситуация. Согласно представлению современного гештальт-подхода, сделавшего теорию поля и ситуацию предметом теоретических изысканий и практической деятельности, только взаимодействие организма и среды образует психологическую ситуацию, а не организм и среда, взятые по отдельности [11; 18]. Ситуация — это часть среды, в которой находятся действующие лица и которую они определяют с помощью схем индивидуализации, при этом они не в состоянии дать объективное знание о ней или полностью определить ее в содержании своих высказываний. Ситуация «предшествует» различению субъект/объект. В понимании Ж.-М. Робина ситуация не вызывает действий, но и не является простым фоном реализации намерений [12]. Вся жизнь — это участие в ситуации, понятии, говорящем о поле. Действие определяется ситуацией, когда интенция теряет всякое значение, потребности узнаются в ситуации, конструируется ощущение себя, что подтверждает явление, сделавшее действие возможным. С точки зрения гештальт-терапии дифференциация ситуации происходит посредством диалога, и только в присутствии другого возможно движение к контакту.

К идее диалога обращались многие классические и постклассические исследователи интерсубъектной (диалогической) парадигмы. Особое внимание диалогу уделяется в таких бурно развивающихся направлениях, как психология субъекта, экопсихология, синергетика, экзистенциальная психология. В гештальт-подходе диалог рассматривается как экзистенциальное событие или встреча, благодаря ему организуются и реализуются взаимоотношения, выздоровление происходит в ситуации взаимоотношений с другим, причем диалог не должен быть эксплуатирующего характера, а являться «жизнью взаимоотношений» [23]. Клиент-терапевтический диалог предусматривает деконструкцию чувственного опыта, «декодирование» реальности переживания посредством интерсубъектного общения [25]. Диалогическая позиция — необходимый приобретаемый навык психотерапевта, описываемый следующими составляющими: присутствие, принятие, включенность, самораскрытие, приверженность диалогу, диалог как жизнь [13].

Полевой подход требует дальнейшего теоретического и методологического развития. Нами предложена теоретическая концепция психологии лечебной среды как значимое дополнение к знаниям, способам и средствам в оказании помощи и в интересах каждого ее участника [4; 6]. В ее основе лежат современные представления изложенной выше теории поля в гештальт-подходе [7; 12; 15; 18; 20; 22], методология экопсихологии [9; 17] и теория параллельных процессов [3].

Концепция базируется на 11 постулатах: 1) лечебная среда — это поле, «порождающее» ситуацию, представляющее собой процесс; 2) «порождение» ситуации происходит совместно при взаимодействии с другим, что является обязательным и необходимым условием; 3) другой — это любой участник лечебной среды, присутствующий в её поле: медицинский персонал, пациент, волонтер, исследователь; 4) действия участников среды — это функция среды (ситуации), то есть поведение пациента и специалиста является производной совместно созданного поля; 5) действие возникает в результате диалога, в ситуации «здесь и сейчас» дифференцируется фигура потребности, определяющая актуальный выбор и реализацию принятого решения; 6) действие меняется постоянно и непрерывно от ситуации к ситуации; 7) диалог определяет возможность встречи, ведущей к новому опыту каждого из ее участников (субъект-порождающий тип взаимодействия); 8) приближение к субъективному опыту другого и создание возможности встречи, обусловливающей новый опыт, возможно только с помощью эмпатии, понимания, интуиции или иного подобного способа; 9) лечебная среда как поле имеет определенные свойства: конфликтность, дружелюбность, эмпатичность, обоюдные ожидания, доверие; 10) диалогическая позиция — это приобретенный, специально тренируемый навык; 11) в среде нет объекта исследования, не зависящего от действия, которое осуществляется с ним, исследователь — непосредственный участник эксперимента.

Отсутствие процессуального языка подвигло нас обратиться к терминологии наиболее близкого нам теоретического подхода — экопсихологии [9]. Для описания концепции мы воспользовались следующими тремя принципами, принятыми в описании эколого-психологических исследований: экологическим, деятельностным и функциональным.

Согласно экологическому принципу лечебная среда рассматривается как жизненная среда, представляющая возможность (или препятствующая) удовлетво-рению жизненных потребностей человека. C этой позиции профессиональная деятельность специалиста есть не что иное, как способ удовлетворения потребности в самоактуализации. Актуальные жизненные потребности пациента и членов его семьи лежат в основе уровней оказания специализированной помощи. Так, например, мы выделяем 5 уровней специализированной помощи для наркозависимых пациентов и членов их семей. Признание актуальной потребности не означает необходимости ее удовлетворения, но создает возможность для формирования иных потребностей, в том числе потребности в изменении качества жизни на основе приобретения новых способов совладания с болезнью и ее проявлениями (отказ от вредных привычек, соблюдение рекомендаций врача по диете и режиму, принятие и следование здоровому образу жизни и т.д.). Объем, форма и содержание полипрофессиональной помощи пациенту и семье будут определяться их актуальными неудовлетворенными потребностями. Это особенно важно для пациентов, которые продолжают рискованное поведение в отношении своего здоровья и страдают хроническим заболеванием.

Данный подход соответствует концепции ориентированности на клиента как системной философии «услуг» J. Szhweitzer (1995), что предполагает ориентиро-ванность на то, что субъективно желает пациент, а не на представления профессионалов о том, что ему необходимо [Цит. по: 16, с. 135–137]. Помощь, ориентированная на пациента, помогает сэкономить излишние усилия, особенно тогда, когда настоящие требования у пациентов отсутствуют, а к профессионалу предъявляют требования третьи лица (родственники, органы социальной защиты или правоохранительные органы). Оказываясь в ситуации «невозможных заказов», специалист находится в зоне противоречий видения ситуации пациентом и своим, или противоречий, когда «внешние» заказчики не имеют общего мнения относительно того, что могли бы сделать специалисты. Их профессиональные и личные ценности вступают в конфликт с этической и практической ориентированностью государст-венных и коммерческих организаций здравоохранения, бюрократическим аппаратом, что повышает риск профессионального выгорания.

Согласно деятельностному принципу, лечебная среда предстает как пространство возможностей для овладения различными видами человеческой деятельности, необходимыми для социализации и индивидуализации человека. Это овладение специалистами необходимыми профессиональными компетенциями в лечебной среде, а пациентами — необходимыми навыками в сохранении приверженности лечению и лечебной среде. Фокусом нашего внимания являются эмпатические способности как необходимый навык помогающего специалиста и приверженность к долгосрочному лечению и к лечебной среде как необходимая деятельность пациента в эффективном совладании с болезнью и ее проявлениями.

Согласно функциональному принципу, лечебная среда рассматривается из той функциональной роли, которую она играет в качестве компонента системы «человек—окружающая среда»: фактор, демонстрирующий средовое воздействие на психику человека; как условие осуществления жизнедеятельности человека и средовые возможности удовлетворения его потребностей; как объект профессиональной деятель-ности.

Факторами лечебной среды, оказывающими воздействие на деятельность ее участников и обеспечивающими привлекательность лечебной среды для пациента, являются: оснащенность современным оборудованием, наличие лечебно-реабилита-ционной программы, профессионализм врача, доброжелательность специалистов, условия пребывания, наличие знакомых в отделении и др.

К условиям осуществления жизнедеятельности человека в лечебной среде мы относим эмпатию, рассматривая ее как полевую характеристику, как свойство поля. Эмпатическая насыщенность среды определяет облегчающие условия для приближения к осознанности актуальной потребности пациента и его выбора в дальнейшем действии. Это особенно важно в процессе лечения и реабилитации, когда пациент выступает в качестве субъекта и субъект-субъектные взаимоотношения являются приоритетными.

Однако не всегда эмпатия является необходимым условием профессиональной деятельности. Ургентная помощь и диагностический процесс требуют быстроты и объективизации и базируются в большей степени на объект-объектном взаимо-действии. Данный феномен хорошо представлен в известном сериале «Доктор Хаус», где процесс диагностики и лечения «поделен» между Грегори и его командой. Именно отстранённость и объективизация (исключение субъекта) позволяют эффективно осуществлять диагностику и спасать жизнь пациента, восстанавливая функции его жизнеобеспечения. Подобные наблюдения подтверждены исследованиями эмпатии В.Д. Бекренева, показавшего, что высокие эмпатические способности могут снизить эффективность деятельности в ситуациях профессионального риска у специалистов МЧС России [1].

Средовые возможности удовлетворения потребностей пациентов в лечебной среде проявляются от возможности найти временное жилье и избежать судебного наказания (что нередко встречается в наркологической практике) до облегчения страдания и улучшения здоровья и в целом качества жизни, что является, на наш взгляд, ведущим критерием эффективности лечения хронических больных.

Рассмотрение лечебной среды с позиции объекта профессиональной деятельности сфокусировано на исследовании проявлений синдрома эмоционального выгорания у специалистов и взаимосвязи его с эмпатическими способностями. Именно проявления СЭВ и эмпатические способности лежат в основе эффективности профессиональной деятельности [14] и сохранения профессионального здоровья специалиста, а также связаны с формированием приверженности к лечению у пациента. Тренинг по развитию и коррекции эмпатических способностей и супервизия специалистов являются важными саногенными мероприятиями, что было доказано в нашей работе [4].

Приверженность пациентов к лечению и синдром эмоционального выгорания мы рассматриваем как взаимообусловленные посредством эмпатии производные лечебной среды. Таким образом, приверженность пациентов — это полевой растянутый во времени динамический процесс, порождаемый от ситуации к ситуации диалогическим взаимодействием с другим [4; 6]. Говоря о приверженности больного с хроническим заболеванием, на наш взгляд, следует выделять два вида приверженности: приверженность к долгосрочному лечению и приверженность к системе оказания многопрофильной помощи, ориентированной на улучшение качества жизни больного. При таком взгляде на проблему приверженность может быть представлена как последовательный процесс вовлечения и удержания пациента в существующей системе полипрофессиональной помощи, формирующей потенциальную возможность дальнейшего изменения совладающего поведения пациента с заболеванием и его последствиями. В этом случае «вход в систему» (или «первый этап») есть не что иное, как пребывание в среде стационара или амбулатории, — вовлечение его в систему оказания помощи. Формирование доверия к существующей системе, в которой имеется возможность удовлетворения актуальных потребностей (не связанных непосредственно с лечением) и возможность формирования иной установки в отношении своей жизни в условиях наличия хронического заболевания. Каждому типу приверженности должен соответствовать свой критерий эффективности полипрофессиональной помощи. Так, например, для наркологических больных это «отказ от употребления ПАВ» и «улучшение качества жизни пациента».

К свойствам или характеристикам поля лечебной среды мы относим эмпатическую насыщенность, доверие, конфликтность, ожидания от лечения и установки участников лечебной среды на критерии эффективности лечения. Изучение и коррекция этих характеристик лежат в основе оптимизации лечебного поля.

Разработанная концепция психологии лечебной среды носит прикладной характер, побуждая специалиста сохранять интерес и переживание новизны каждой ситуации контакта с пациентом, уникальности «обыденного» случая, что не только обеспечивает эффективность взаимодействия в построении рабочего альянса, но и сберегает профессиональное здоровье специалиста. Признание ответственности каждого участника лечебной среды за решения и действия в ней позволяет разделить ответственность за эффективность лечения между всеми участниками лечебной среды.

Полевой подход может быть использован в изучении любой лечебной среды. Принимая во внимание процессуальный, взаимообусловленный, динамичный характер изучаемых феноменов, возможно не только изучить их, но и на основе полученных результатов разработать и внедрить мероприятия по оптимизации поля лечебной среды, обеспечивая рост эффективности оказания помощи больным и сохранения качества жизни и здоровья всех участников лечебной среды.

 

Литература

1.   Бекренев В.Д. Психическая напряженность и особенности ее проявления у спасателей МЧС России: автореф. дис. … канд. психол. наук. – М., 2008. – 49 с.

2.   Власова О.А. Феноменологическая психиатрия и экзистенциальный анализ: История, мыслители, проблемы. – М.: Территория будущего, 2010. – 640 с.

3.   Бусыгина Н.П., Силкин А.И. Параллельный процесс в супервизии: история понятия и объяснительные модели // Консультативная психология и психотерапия. – 2015. – Т. 23, № 5. – С. 182–204.

4.   Городнова М.Ю. Психология лечебной среды на модели наркологического стационара: автореф. дис. … док. мед. наук. – СПб., 2016. – 29 с.

5.   Городнова М.Ю. Теория поля в современной психологии и психотерапии // Психическое здоровье. – 2016. – T. 14, № 1 (116). – С. 56–65.

6.   Городнова М.Ю., Чехлатый Е.И. Лечебная среда наркологического стационара: теоретико-методологический подход в ее изучении и оптимизации // Вестник психотерапии. – 2018. – № 65 (70). – С. 73–85.

7.   Лебедева Н.М., Иванова Е.А. Путешествие в гештальт: теория и практика. – СПб.: Речь, 2013. – 560 с.

8.   Леонтьев Д.А. Неклассический вектор в современной психологии // Теория и методология психологии: постнеклассическая перспектива / под ред. А.Л. Журавлева, А.В. Юревича. – М.: ИП РАН, 2007. – С. 74–94.

9.   Панов В.И. Экологическая психология, экопсихология развития, экопсихо-логические взаимодействия. Экологическая психология: основные направления и понятия // Экопсихологические исследования–2: к 15-летию лаборатории экопсихологии развития: монографический сборник / под ред. В.И. Панова. – М.: УРАО Психологический институт; СПб.: Нестор-История, 2011. – С. 236–248.

10.   Парлетт М. Раздумья о теории поля // Журнал практического психолога. – 2003. – № 3. – С. 53–85.

11.   Перлз Ф. Теория гештальт-терапии / пер. с нем. – М.: Институт Общегу-манитарных Исследований, 2008. – 320 с.

12.   Робин  Ж.-М. Быть в присутствии Другого: этюды по психотерапии / пер. с франц. – М.: Институт Общегуманитарных исследований, 2008. – 288 с.

13.   Сименс Х. Практическое руководство для Гештальттерапевтов. – СПб.: Издательство Пирожкова, 2008. – 168 с.

14.   Сирота Н.А., Ялтонский В.М., Московченко Д.В. Роль эффективных коммуникаций врача и пациента как фактор успешного психологического преодоления болезни // Ремедиум. Журнал о российском рынке лекарств и медицинской технике. – 2014. – № 10. – С. 6–8.

15.   Спаниоло Лобб М. Сейчас-ради-потом в психотерапии. Гештальт-терапия, рассказанная в обществе эпохи постмодернизма. – M.: Феникс, 2015. – 368 c.

16.   фон Шлиппе А., Швайтцер Й. Учебник по системной терапии и консуль-тированию / пер. с нем. – М.: Институт консультирования и системных решений, 2011.  – 368 с.  

17.   Шмелева И.А. Проблема взаимодействия человека с окружающей средой: области и аспекты психологического исследования // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. – 2010. – № 3. – С. 105–120.

18.   Brownell P. Gestalt Therapy for Addictive and Self-Medicating Behaviors. – New York, NY: Springer, 2012. – 224 p.

19.   Dastur F. The Importance of the Notion of Form in Psychopathology // International Gestalt Journal. – 2007. – Vol. 30, № 1. – Р. 31–52.

20.   Gestalt Therapy: Advances in Theory and Practice / ed. by T. B-Y. Levine. – New York: Routledge, 2011. – 216 p.

21.   Mann D. Gestalt Therapy: 100 Key Points and Techniques. – London; New York: Routledge, 2010. – 288 p.

22.   Robine J.-M. Social change begins with two. – Siracusa: Istituto di Gestalt HCC Italy, 2015. – 286 p.

23.   Sabar S. What’s a Gestalt? // Gestalt Review. – 2013. – Vol. 17, № 1. – P. 6–34.

24.   Spagnuolo Lobb M. The Therapeutic Relationship in Gestalt Therapy // Relational Approaches in Gestalt Therapy / ed. by L. Jabobs, R. Hycher. – New York:  Gestalt Press, 2010. – P. 111−129.

25.   Staemmler F.M. Empathy in Psychotherapy: How Therapists and Clients Understand Each Other. – New York: Springer, 2012. – 310 p.

 

Ссылка для цитирования

УДК 159.9.07:614

Городнова М.Ю. Теория поля как основа методологии изучения и коррекции лечебной среды // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2019. – T. 11, № 6(59) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

Field theory as a basis of methodology of study and correction of
medical environment

Gorodnova M.Yu.1
E-mail: mgorodnova@yandex.ru

1 North-Western State Medical University named after I.I. Mechnikov
41 Kirochnaya str., Saint-Petersburg, 191015, Russia
Phone: +7 (812) 567-94-17

Abstract. The article presents a theoretical and methodological approach to the study of the medical environment. The concept is based on the field theory in the Gestalt approach, some principles of Ecopsychology and the theory of parallel processes. In the procedural paradigm, any action in the therapeutic environment is a derivative of the situation of interpersonal interaction, the dynamic and interdependent nature of the observed phenomena is emphasized. A new definition of adherence in the therapeutic environment is given, its types are distinguished, the criteria for the effectiveness of treatment are proposed in accordance with them. Burnout syndrome and adherence are presented as dynamic processes interdependent by means of empathy. Correction of manifestations of the emotional burnout syndrome and the development of empathic abilities considered as sanogene activities in the field medical environment. The presented approach can be used in the study of any therapeutic environment that will allow for its additional characteristics and properties and on this basis to develop sanogene event for all participants in the therapeutic interaction.

Key words: medical environment; field theory; commitment; efficiency; empathy; burnout syndrome.

For citation

Gorodnova M.Yu. Field theory as a basis of methodology of study and correction of medical environment. Med. psihol. Ross., 2019, vol. 11, no. 6 [in Russian, abstract in English].

 

  Р’ начало страницы Р’ начало страницы

 

Портал medpsy.ru

Предыдущие
выпуски журнала

2019 РіРѕРґ

2018 РіРѕРґ

2017 РіРѕРґ

2016 РіРѕРґ

2015 РіРѕРґ

2014 РіРѕРґ

2013 РіРѕРґ

2012 РіРѕРґ

2011 РіРѕРґ

2010 РіРѕРґ

2009 РіРѕРґ
Яндекс цитирования Get Adobe Flash player