Клинические и возрастные особенности применения методики «Распознавание эмоционально-выразительных движений
(поз и жестов)» у детей и подростков
(по материалам доклада на конференции в 2020)

Зверева Н.В., Зверева М.В. (Москва, Россия)

Зверева Наталья Владимировна кандидат психологических наук, ведущий научный сотрудник отдела медицинской психологии; Научный центр психического здоровья, Каширское шоссе, 34, Москва, 115522, Россия. Тел.: 8 (495) 109-03-94; профессор кафедры нейро- и патопсихологии развития факультета клинической и специальной психологии; Московский государственный психолого-педагогический университет, ул. Сретенка, 29, Москва, 127051, Россия. Тел.: 8 (495) 632-91-99. E-mail: nwzvereva@gmail.com

Зверева Мария Вячеславовна кандидат психологических наук, старший научный сотрудник отдела медицинской психологии; Научный центр психического здоровья, Каширское шоссе, 34, Москва, 115522, Россия. Тел.: 8 (495) 109-03-94. E-mail: maremerald@gmail.com

Аннотация. Статья представляет собой расширение материалов доклада на конференции в 2020 г. и посвящена истории создания и дальнейшего применения в детской патопсихологии методики «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)», родившейся в лаборатории патопсихологии Института психиатрии в конце 1980-х гг. А. Е. Назаренко в 1990 году защитила кандидатскую диссертацию по психологии, основным содержанием которой было изложение создания и варианты применения методики в работе с детьми с психической патологией (расстройства круга шизофрении с аффективной патологией) в контексте изучения эмоциональной сферы больных шизофренией детей и подростков. Экспериментально-психологический подход к изучению этой сферы в детской патопсихологии был одним из пионерских. Представлены материалы, отражающие разработку методики, описание стимульного материала, вариантов обработки полученных данных, возрастные и клинические аспекты. Поскольку не было отдельного методического письма по применению методики, она в течение более чем 35 лет применялась в научно-практической работе отдела и совершенствовалась в соответствии с полученным опытом ее использования. Подробно изложены дальнейшие исследования с применением методики, освещена динамика процедурных и оценочных параметров с 1990 г. по настоящее время, отражены отдельные экспериментальные исследования, обозначены перспективы создания стандартизованного варианта применения методики в детской патопсихологии.

Ключевые слова: распознавание жестов, дети и подростки, психическая патология, методика, эмоции

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

Введение в историю создания и применения методики в
клинико-психологической диагностике

Данная методика разработана достаточно давно, в конце XX века в лаборатории патопсихологии Института психиатрии АМН СССР (в настоящее время ФГБНУ НЦПЗ). Ее создатели — группа под руководством Т. К. Мелешко, в которую входили С. М. Алейникова, Н. В. Захарова (Зверева), а также А. Е. Назаренко, аспирантка Ю. Ф. Полякова, руководителя лаборатории в то время и зав. каф. нейро- и патопсихологии МГУ им. М. В. Ломоносова. Группа работала над созданием новых средств диагностики когнитивного развития и эмоционально-личностной сферы детей и подростков с шизофренией [1; 2]. Соответственно, методика применяется в нашем отделе уже достаточно давно, со второй половины 1980-х годов по настоящее время. К сожалению, пока нам не удалось напечатать ее в виде настоящего инструментария с необходимыми нормативами и др. Сейчас мы готовим методические рекомендации, которые будут обобщать наш опыт.

Почему возникла необходимость создания такой методики? Во-первых, мы знаем, что ребенок умеет осознавать эмоциональное состояние другого человека, эта способность формируется в онтогенезе. Во-вторых, в нашем отделе одним из ключевых является возрастной подход при работе с детьми и подростками, и здесь он тоже востребован. В-третьих, важно понимать, какую роль играет оценка эмоционального состояния психического содержания другого человека по невербальному поведению и то, как эта оценка изменяется с возрастом. Подобная задача могла решаться с помощью вновь созданного средства.

Отметим, что тема распознавания эмоций и, шире, социального функциони-рования, не обделена вниманием и современных зарубежных авторов, однако в этих работах либо приводится общий обзор по тематике [3], либо рассматривается значение преморбидных трудностей социального функционирования для риска последующего развития расстройств круга шизофрении [4; 5], вопросам диффе-ренциальной диагностики аутизма и шизофрении в контексте социального функционирования и особенностей модели психического [6; 7].

Психический дизонтогенез, о котором говорят как о нарушении психического развития, охватывает все стороны психики, в том числе и эмоциональную. При шизофрении обычно предполагается искаженный тип дизонтогенеза или смешанный — искаженный с задержанным, а иногда и поврежденным. Известно, что одной из традиций лаборатории Ю. Ф. Полякова был особый экспериментальный прием — использование глухой инструкции для испытуемого и неопределенности, в том числе и стимульного материала. Успешность или неуспешность распознавания эмоциональной экспрессии при психической патологии связаны с тем, насколько определен и однозначен или неопределен и неоднозначен стимульный материал, также значение имеют инструкции к тому, что должен делать испытуемый. Из предшествующих исследований, выполненных на взрослых больных шизофренией, известно, что личностные установки больных шизофренией, ведущие к снижению ориентации на эмоциональное состояние человека, выявляются именно в неопределенных, мало структурированных ситуациях эксперимента [1; 8]. Работы со сходным материалом на нормативной выборке детей появились много позднее [9]. Если имеется психический дефект при шизофрении, то может отмечаться наличие мозговой патологии с разными вариантами проявления в психологической диагностике, кроме так называемой псевдо лобной симптоматики можно обнаружить, например, гностические нарушения (недо-статочность предметного, музыкального и интонационного гнозиса). Все это приводит к необходимости оценки недостаточно изученного состояния эмоциональной сферы при детской шизофрении. В исследовании А. Е. Назаренко (1990) как раз была поставлена подобная задача [2].

Рассмотрим предложенные в диссертации А. Е. Назаренко итоги разработки, апробации и применения методики распознавания жестов на материале детей и подростков, страдающих шизофренией, и сопоставим с материалами ее применения в последующие годы и в настоящее время. Изначально оценивался возрастной интервал от 7 до 16 лет, сейчас мы считаем, что это может быть даже с 5-6 лет до 18 лет, это возраст активного становления детей как субъектов общения и познания других людей. В 1990 г. была обследована норма — 200 школьников 7—16 лет, две группы младших школьников и две группы подростков. В настоящее время у нас не менее 300 так называемых нормотипичных испытуемых, которых мы обследовали в обычных школах Москвы и Подмосковья и некоторых других городов. Эти данные находятся на стадии обработки. В работе А. Е. Назаренко были обследованы больные шизофренией с аффективной симптоматикой разного спектра, в настоящее время мы имеем большую группу испытуемых с разными клиническими диагнозами и видами дизонтогенеза, очень интенсивно используем эту методику для диагностики (в целом обследовано несколько сотен испытуемых).

Основные ключевые результаты диссертации А. Е. Назаренко:

1. При шизофрении у детей и подростков снижена установка на восприятие эмоционального состояния другого человека, содержание и значение совершаемых им действий. В ситуации направленного восприятия количество неправильных ответов снижается.

2. У здоровых детей 7—16 лет происходит формирование избирательности восприятия эмоциональной экспрессии (был использован метод возрастных срезов), динамика имеет своеобразие: скачок успешности распознавания в 9-10 лет и падение уровня точности распознавания у старших подростков.

3.  При шизофрении была обнаружена более равномерная возрастная динамика. На всех возрастных этапах (кроме старших подростков) отставание от здоровых сверстников по уровню восприятия эмоциональной экспрессии, есть специфика актуализируемых образов, указывающих на изменение в усвоении общественного опыта и систем социально-перцептивных эталонов.

4. В работе были рассмотрены дети и подростки с аффективной патологией, обнаружено, что гипоманиакальные затяжные состояния приводят к снижению успешности распознавания жестов, а при циклической смене аффекта различия со здоровыми сверстниками менее выражены. Когда болезнь накладывается на эмоциональную сферу, мы видим проблему в ее реализации по сравнению со здоровыми сверстниками.

5. Меньшая точность в распознавании эмоциональных состояний говорит о большей степени дезадаптации, аутизации личности, то есть возможна оценка социальной адаптации или дезадаптации. Данный момент очень важен, так как не всегда есть время для долгой беседы, для изучения всех документов, а данная методика дает нам блиц-анализ того, насколько ориентируется человек в значении поз и жестов людей при общении.

6. У ряда пациентов с шизофренией обнаружена корреляция неуспешности распознавания с наличием зрительно-пространственных расстройств, специфичных для дисфункции правого полушария головного мозга.

7.   Обнаружено различие в успешности распознавания символических и экспрессивных жестов, не всегда одинаковое в норме и при шизофрении.

8.  Использование методики открывает возможности для коррекции [2].

Тем не менее, в работе А. Е. Назаренко остались без анализа и требуют дальнейшего изучения следующие важные вопросы:

1.   Влияние других клинических факторов, кроме аффективного синдрома (возраст начала заболевания, дефицитарность когнитивной сферы, прогредиентность заболевания) на распознавание поз и жестов.

2.   Подробный анализ соотношения когнитивного и проективного аспектов распознавания эмоционально-выразительных движений (поз и жестов).

3.   Возможность расширения клинической группы и применение методики при других вариантах дизонтогенеза (например, УМО, ЗПР, РАС).

4.   Особенности построения высказываний, это точность и способы построения фраз, учет пола и возраста, указание на агрессию.

5.   Динамика ответов в норме для оценки параметров социализации.

Следует сказать, что некоторые жесты со временем приобретают немного другое значение или другое словесное оформление (например, жест «салют» уже не ассоциируется с пионерской организацией, жест «хорошо» часто именуется в интерпретациях по-современному «лайк» и т. п.).

В работе А. Е. Назаренко был предложен и использован свой алгоритм анализа ответов испытуемых. Многолетний опыт применения в клинике показал возможность углубить и расширить параметры анализа материала, чем это предполагалось при создании методики. В нашей работе будет в сжатой форме отражен 30-летний опыт применения этой методики в ФГБНУ НЦПЗ, в отделе медицинской психологии, а также и в других местах работы авторов (МПСУ, МГППУ, МИП).

Основное назначение методики. Методика направлена на диагностику эмоциональной сферы здоровых и больных детей и подростков. Строго в узком смысле: на распознавание эмоционального состояния по позному и жестовому выражению, без мимики; отдельный аспект — знание символических жестов; оценка социально-перцептивных установок и восприятия эмоциональной экспрессии. Необходимо отметить широкий контекст использования методики в клинике в настоящее время. Речь идет об оценке перцептивных искажений, гностических нарушений; оценке социализации (знание алфавита общения), оценке агрессии (как ауто-, так и гетеро-); особенностях словаря эмоций, а также особенностях речи (построение высказывания, наличие неологизмов и др.), ситуациях, когда есть воспроизведение жеста, но нет его наименования (интерпретации), с чем исследователи столкнулись, работая с младшими детьми или с детьми с грубым психическим дефектом.

Первоначальный и последующие современные способы применения и модификации методики (возрастные рамки, клинические группы, ограничения применения и др.)

Возрастные рамки были сдвинуты по сравнению с работой А. Е. Назаренко в границы от 6-7 лет до 18 и дальше. В монографии В. П. Критской и Т. К. Мелешко «Патопсихология шизофрении» рассказывается об использовании аналогичной методики при исследовании взрослых людей с эндогенной психической патологией. В опыте авторов статьи и их коллег, использующих данную методику, есть разные клинические группы: эндогенная психическая патология (шизофрения, аффективная патология), невротические расстройства, аутизм, СДВГ, умственная отсталость, ЗПР, девиантное поведение [10; 11; 12; 13]. Однако кроме возрастных, есть и другие ограничения на применение данной методики, прежде всего это острое психопато-логическое состояние, а также выраженные нарушения гнозиса органического генеза.

Методика «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)» имеет краткое рабочее название — «Жесты». Стимульным материалом являются жесты и позы русского языкового невербального общения (взяты из словаря жестов русского языка А. А. Акишиной и Х. Кано, 1980 г.). Особенности набора, с которым идет работа — контурное, схематичное изображение позового и жестового экспрессивного (эмоционального) выражения состояния, без мимического дополнения эмоции или жеста. Все это предполагает возможность неоднозначной интерпретации изображенного, не только в эмоциональном контексте.

Инструкция к методике «Жесты». Неопределенность ситуации усиливается глухой инструкцией, которая никак не ориентирует ребенка в стимульном материале. Инструкция: «Задание состоит из ряда карточек. Тебе надо рассмотреть каждую из них и сказать, что на ней изображено». Сейчас мы иногда используем короткую форму в непосредственном общении, берем карточки, выкладываем перед ребенком и спрашиваем — "Что тут изображено?". Есть и дополнительный вопрос — "Когда это бывает?", если непонятно, о чем говорит ребенок. Но для того, чтобы не создавать новую инструкцию, такие дополнительные вопросы не должны задаваться слишком часто. Порядок предъявления карточек достаточно жесткий и одинаковый для всех испытуемых, начальная карточка из разряда символических («ученик»), завершающая — относительно простой в интерпретации экспрессивный жест («потереть руками»). Время проведения специально не ограничено, но психологу желательно «не застревать» на ответах. Как правило, все 24 карточки могут быть проинтерпре-тированы испытуемыми в пределах 5—10 минут. Психолог, проводящий диагностику, сам записывает ответы испытуемого в протокол.

Стимульный материал. Карточки небольшого размера (чтобы легко умещаться в ладони ребенка), разные по содержанию и «знакомости», есть позы женского доминирования (руки в боки), а есть позы мужского доминирования (поза Наполеона), есть позы, которые можно неоднозначно интерпретировать как игровую («я иду искать») или как эмоциональную («я плачу» или «я смеюсь»). Здесь в самой карточке может быть заложена неоднозначная интерпретация.

Всего предъявляется последовательно 24 карточки с контурным изображением поз и жестов, которые разделены на:

1. Символические (7 карточек, у А. Е. Назаренко было 6), они характеризуются произвольностью и фиксированностью жестов; однозначностью содержания движения, эмоционального состояния; отражают традиционные жесты коммуникации и игровые жесты русскоговорящих.

2. Экспрессивные (17 карточек), для которых характерны непроизвольность, спонтанность выполнения; менее жесткая связь между эмоциональным состоянием и формой его выражения; позы и жесты могут выражать не только эмоциональное состояние, но и быть лишены эмоционального компонента; они могут быть многозначны (коммуникация, эмоции, физические действия).

Оставим подробное описание стимульного материала для готовящегося пособия по применению методики, просто перечислим символические (ученик на уроке; мольба; дурак; фига; хорошо, класс, лайк (динамика наименования жеста); игровой жест (зайчик); игровой жест Буратино) и экспрессивные жесты: показать коготки; бить себя по голове; браться за голову руками; руки в боки; скрестить руки на груди; стукнуть кулаком по столу; прыгать; развести руками; голову положить на согнутую в локте руку; закрыть лицо руками; поднять вверх руки и слегка отклониться назад; почесать затылок; сжать кулаки перед грудью; закрыть лицо руками и отклониться назад; поставить руки перед грудью ладонями наружу; потереть руками.

Данные жесты разные как по частоте встречаемости в нашей жизни, так и по легкости интерпретации. Приведенные наименования отражают изображенное на карточке, но интерпретаций, в том числе верных, может быть больше.

Оценка выполнения методики (по А. Е. Назаренко, 1990).

Ответы могли быть спонтанными — те ответы, которые следуют сразу после предъявления инструкции, а также полными (уточненными) — в случае, если дополнительно задавался вопрос "Когда это бывает?" или просили описать ситуацию, дать уточнение. Оба типа ответов оцениваются в работе Назаренко А. Е. отдельно. Но чтобы не создавать установки на определенный взгляд, дополнительные вопросы предлагались не на каждую карточку, а всего не более 5—10 раз.

Спонтанные и полные (уточненные) ответы оценивались у А. Е. Назаренко таким образом:

1.   Правильные — такие ответы соответствуют содержанию данного жеста (позы), как эмоциональному, так и неэмоциональному, прямо его выражая, или только подразумевая.

2. Адекватные — ответы соответствуют фактическому изображению, например, фиксируют выполнение каких-либо действий.

3. Эмоциональные — содержат эмоциональную оценку состояния персонажей, причем учитывалась не столько точность опознания, а сам факт фиксации эмоционального состояния человека, изображенного на карточке.

В настоящее время ответы оцениваются в основном сходным, но более дифференцированным образом, разрабатывается карта оценки ответов, готовится методическое пособие по применению методики.

А. Е. Назаренко определила уровни распознавания жеста, насколько правильно детям удается его понять и распознать. Это делалось через экспертную оценку всех 200 ответов в разных возрастных группах, и по оценке экспертов были получены 4 уровня:

1.  Не распознается — если правильные ответы дают от 0 до 24 % детей данной возрастной группы.

2. Плохо распознается — если правильные ответы дают от 25 до 49 % детей данной возрастной группы.

3. Распознается — если правильные ответы дают от 50 до 74 % детей данной возрастной группы.

4. Хорошо распознается — если правильные ответы дают от 75 до 100 % детей данной возрастной группы.

Основываясь на оценке экспертов, Назаренко А. Е. обнаружила определенную возрастную динамику точности распознавания разных жестов, например, первая карточка «ученик» достаточно успешно распознается на всех возрастных этапах, тогда как карточка «скрестить руки на груди» имеет отчетливую динамику успешности распознавания в возрастном аспекте.

Данные оценки были сделаны на первом этапе работы, сейчас мы не можем на каждого испытуемого использовать несколько экспертов, но, тем не менее, мы используем в оценке ответов эти же цифры (1, 2, 3, 4), пытаясь оценить точность распознавания, опираясь на содержание ответа испытуемого. Видно, как легко или сложно интерпретируются разные жесты. У позы мужского доминирования есть четкая возрастная динамика. Не так легко распознается жест радости (двенадцатая карточка — «прыгать от радости»), крайне редко испытуемые самостоятельно говорят, что эта карточка обозначает. Игровые жесты также имеют возрастную динамику, ранее они распознавались очень хорошо, в настоящее время — не всегда успешно. Жест «Салют» сейчас не распознается вообще, но мы не рассматриваем это как значимый ответ, нас интересует формулировка, способ высказывания.

А. Е. Назаренко также описала некоторые типы особых ответов детей с шизофренией:

1.  Неправильное восприятие и описание деталей рисунка.

2. Путаница в частях тела человека.

3. Описание только части рисунка, или что кажется изображенным на рисунке.

4. Неправильное восприятие частей тела, описание неодушевленных стимулов.

5. Описание преимущественно неодушевленных предметов.

6. При описании отмечается только наличие различных частей тела, отделяемых от изображаемого человека.

7. Интерпретация перевернутой карточки.

8. Вычурность высказываний.

В настоящее время мы используем этот пласт анализа в самом общем виде, опираясь на работу испытуемого с карточкой (переворачивает или нет), текст ответа, гностические нарушения и др., выделяем новые или уже описанные Назаренко А. Е. особые ответы при разных вариантах патологии.

Основные выводы работы А. Е. Назаренко по больным шизофренией:

1. При разной инструкции — глухой или уточненной — по-разному проявляется возрастная динамика распознавания эмоционально-выразительных движений у больных шизофренией детей и подростков: при спонтанном высказывании для них характерны замедленность темпа и равномерность динамики, а при направленном восприятии (полные ответы) — сохранность близких к возрастной норме параметров возрастной динамики (от 7 до 16 лет).

2.   Меньшая точность в распознавании эмоциональных состояний говорит о большей степени дезадаптации, аутизации личности; указывает на дефицит социальных контактов.

3.  Выявлена недостаточная направленность личностных установок на социально значимые аспекты действительности.

4.   Понимание графических изображений детьми с шизофреническими расстройствами может быть также ограничено наличием зрительно-пространственных расстройств, специфичных для дисфункций правого полушария головного мозга (у правшей).

Продолжение работы над методикой
(дополнения и расширение обработки и интерпретации)

Методика разработана достаточно давно (1990), поэтому есть и дополнения, и расширения обработки и интерпретации, и даже инструкции.

Оценка протокола обследования. Сейчас мы разрабатываем карту, протокол обследования. Один из используемых вариантов представлен в таблице 1.

Таблица 1.   Балльная оценка результатов выполнения методики «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)»

Уровень распознавания (точность) ответа в соответствии с изображением на карточке — от 0 до 4. Распространенность ответа (количество слов и версий) — от 1 до 4, при работе с глухой инструкцией мы использовали в качестве критерия тип построения высказываний: 1 балл — если ответ состоит из одного слова (нераспространенный); 2 балла — если ответ состоит из простого предложения (мало распространенные ответы); 3 балла — если ответ развернутый; 4 балла — если дается несколько вариантов ответа. Эмоциональная окраска (есть или нет, адекватность) оценивается от 0 до 3. Наличие пола (есть или нет, какой) также от 0 до 4, поскольку есть обобщенные ответы «человек» или варант «мальчик или девочка» или вообще нет указания на пол действующего лица. Понимание вспомогательных знаков — стрелки, звездочки (есть или нет) отмечается в заключении по результатам обследования.

Примеры ответов больных детей и подростков
из наблюдений Зверевой Н. В.

Мальчик Н., 10 лет, шизофрения (2010)

Сохранена орфография испытуемого, подчеркиванием выделены вопросы, курсивом — комментарии психолога. Особенностью его ответов, кроме не всегда точного распознавания, агрессивных ответов, является непосредственное взаимо-действие с персонажем, изображенным на карточке (см. ответы на карточки №№ 4, 7, 11, 23).

Девочка О., 14,5 лет, аффективная патология (2008)

Орфография ответов девочки-подростка сохранена. Все ответы у пациентки достаточно подробные, персонажи определяются как девочки, но есть и девушки, то есть имеется некоторая возрастная идентификация. Испытуемой не требуется помощь психолога в интерпретации через наводящие вопросы, она самостоятельно и успешно справляется с оценкой жестов. Правда, имеется и своеобразие ряда интепретаций.

Из опыта проведения данной методики в клинике можно отметить, что для детей с разными вариантами патологии обнаруживается своеобразие, например, для детей с аутизмом карточки могут выступать учебными, то есть пациент в процессе выполнения методики обучается, а к концу дает более развернутые формулировки. Экспресс-характеристика ответов пациентов с разной патологией приведена ниже.

При психопатоподобном синдроме отмечается агрессия, как направленная вовне, так и отражающая (и пациент агрессирует и отражает).

У девочки с органической патологией, шизоидным радикалом и сложными отношениями с родителями — в процессе выполнения методики проявляются ее фантазии, отношения с родителями также находят отражение в методике.

У девочки с нервной анорексией в интерпретации прослеживается тема еды (поза женского доминирования — «завязывает фартук»).

Девочка (приемный ребенок) с аффективной патологией, с патологически протекающим пубертатом дает эмоционально насыщенные ответы, присутствует отрицательный и положительный полюс, правильные, адекватные оценки, некоторый акцент на физической агрессии (как прямой, так и отраженной).

Методику можно применять в динамическом наблюдении и отслеживать как возрастные (патологические и непатологические) изменения, так и проективное отражение состояния испытуемого (ребенка, подростка).

В 2008 году совместно с А. Е. Назаренко была опубликована работа про когнитивный и проективный компоненты распознавания эмоционально-выразительных движений (поз и жестов). Было проанализировано небольшое исследование подростков в норме развития и при шизофренических расстройствах. Основные результаты этой работы можно представить следующим образом. Были получены различия в эмоциональной сфере в сопоставляемых группах по обоим исследуемым аспектам: когнитивному и проективному. Одним из проявлений этого было искажение проективного компонента эмоций у больных шизофренией по сравнению со здоровыми сверстниками, что проявлялось в виде преобладания отрицательных эмоций, своеобразие когнитивного аспекта было продемонстрировано как в особой оценке пола персонажей (много половозрастных ошибок) и в особенностях построения высказывания. Отличие подростков, больных шизофренией, от нормотипичных ровесников обнаружено и в проективном компоненте — показана меньшая унифицированность ответов, относительная формальность, стереотипность построения высказываний [12].

Другим аспектом работы с методикой, отраженным в той статье, было моделирование инструкции. "На каждой карточке изображен какой-то жест, или поза, которыми люди пользуются при общении. Посмотри на карточки и скажи, что это за позы и жесты, знакомы ли они тебе. Когда их используют?" — так выглядел вариант «распространенной» инструкции в отличие от описанной выше «глухой». Здоровые испытуемые или больные шизофренией получали либо «глухую», либо «распро-страненную» инструкцию. Ограничение такого моделирования инструкции — практически невозможно провести на одних и тех же испытуемых из-за знакомства со стимульным материалом. Предварительные данные по нормативной выборке с модификацией инструкции показали, что нет значительных расхождений. Однако в целом «распространенная» инструкция облегчает выполнение задания, ответы становятся более четкими и подробными, увеличивается продуктивность ответов, может меняться речевое оформление (называют действие, эмоцию, сюжет). Актуализация пола персонажа при разной инструкции значимо различается Х² = 55,9 (р = 0,01): изменение инструкции практически не повлияло на процесс восприятия стимульного материала (в частности, указания пола в высказывании) испытуемыми экспериментальной группы (больные шизофренией подростки), а в контрольной группе увеличилось число ответов без указания пола или с использованием обобщенной категории «человек», но с расширением описания действия или эмоции. Нормотипичные дети не рассказывали историю, а скорее называли действие и его значение в ситуации «распространенной» инструкции. В дальнейшем вариант «распространенной» инструкции нами не применялся ни в диагностике, ни в исследованиях, данные были представлены только в статье 2008 года [12].

В дальнейшем в различных работах использовалась обсуждаемая методика (не будучи основной), тем не менее, были описаны различия между распознаванием символических и экспрессивных жестов, показано, что самый тяжелый вариант распознавания у детей с детским типом шизофрении. Обнаружено своеобразие выполнения методики при нарушения пищевого поведения [10]. Интересным оказалось применение методики в случае анализа выражения эмоций [11]. Своеобразие прослеживалось, когда была осуществлена попытка проанализировать изменения в ответах испытуемых в контексте культурно-исторического подхода [14]. Пилотное применение методики у детей-сирот или детей в приемных семьях показало, что уровень распознавания больше связан не с возрастом, а зависит от социального статуса ребенка: его семейного и интернатного опыта жизни (времени проживания): чем меньше период нахождения ребенка в социальном учреждении, тем более сформированы адекватные социальные установки у детей. Опыт использования методики показал, что принципиально возможна тренировка распознавания по позе и жесту с применением аналогичного стимульного материала [13].

Стойкий интерес к особенностям когнитивного развития детей при шизофрении проявился и в случае использования методики на распознавание жестов [1; 15]. В отличие от 2008 года, в более позднее время, когда в руках у исследователей были описанные варианты когнитивного развития (когнитивного онтогенеза/дизонтогенеза), стало возможным оценить успешность распознавания жестов в связи не только с диагнозом, но и в связи с вариантом когнитивного дизонтогенеза, отмечаемого у детей и подростков при шизофрении. Представлены виды когнитивного развития: нормальное, искаженное, дефицитарное, дефектное и контрольная группа (здоровые подростки).

Когнитивное развитие и успешность распознавания символических и экспрессивных жестов подростками с психической патологией были соотнесены в нашем исследовании (2020) [16]. Уровень когнитивного развития у подростков с шизофренией влияет на успешное распознавание символических и выразительных поз и жестов. Символические жесты в группе пациентов распознаются не хуже, чем в контрольной группе здоровых сверстников при глухой инструкции. Уровень распознавания символических жестов у пациентов при небольшом когнитивном снижении достаточно стабилен, но заметно снижается при когнитивном дефекте. Подтверждена четкая взаимосвязь когнитивного развития и успешности узнавания поз и жестов. Обнаружено отставание в распознавании экспрессивных жестов при эндогенной психической патологии, связанное со степенью тяжести заболевания.

Рис. 1.   Успешность распознавания символических и экспрессивных жестов в сопоставляемых группах больных и в контрольной выборке. По оси абсцисс — группы испытуемых, по оси ординат — средний показатель успешности распознавания. Красный — экспрессивные жесты, синий — символические жесты.

Данные нормы и пациентов с F20.8 (шизофрения, детский тип) статистически различались на уровне 0,05. Полученные данные показывают, кроме меньшей успешности при большей тяжести заболевания и уровне когнитивного снижения, большее разнообразие в распознавании выразительных движений (позы и жесты) при шизофрении (скрытые реакции, причудливые интерпретации, формальное описание, связный рассказ по разным карточкам и т. д.).

Методика «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)» применяется более 35 лет в диагностической работе: в детском стационарном отделении для диагностики эмоционально-личностной сферы, дифференциальной диагностики, оценки динамики состояния на фоне лечения; а также на амбулаторном приеме для сходных задач в ограниченных временных условиях работы с ребенком. Наряду с практическим пластом работы в течение многих лет методика используется в исследовательской деятельности (дипломы, диссертации, научная тематика учрежде-ний). Методика оказалась актуальна при изучении следующих тем: восприятие опасности подростками; особенности речевой деятельности больных шизофренией подростков; особенности социальной перцепции и социализации детей и подростков с психической патологией и нарушениями развития; оценка способности понимать и выражать эмоции в норме и патологии; влияние социума на интерпретацию жестов.

Общее резюме

Методика «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)» представляет собой типичный образец экспериментальных методик отечественной патопсихологии, в которых сочетается качественный анализ с существенными элементами количественной оценки. Она имеет большой потенциал моделирования и модификации для разных целей. Опыт использования данной методики показал адекватность ее применения в работе с детьми, больными шизофренией и с другими вариантами психической патологии, и детьми — социальными сиротами.

Проведение методики требует включать качественный анализ, обращать внимание на ряд нюансов процедуры и способствует определению дальнейших направлений анализа для более успешного решения дифференциально-диагности-ческих, динамических и иных научно-практических задач, связанных с оценкой социального функционирования детей и подростков с психической патологией. Важно установить, насколько типичны для возраста актуализируемые испытуемым формулировки, а также соответствие речи его возрасту; показывает ли ребенок или подросток соответствующий жест, пытаясь его определить, насколько точен он в моторике и в интерпретации при этом; вопросом является и то, помогает ли просьба показать жест в его успешной идентификации. Применяя методику в динамическом аспекте как методику длительного сосредоточения (все же 24 карточки), следует отмечать, как меняются в ходе одной диагностики от начала к концу формулировки ответов; есть ли динамика ответа после дополнительных вопросов; насколько очевидными бывают «проективные» ответы в разных состояниях и при разных видах патологии. Работая с детьми, всегда важно увидеть и отреагировать на то, что демонстрируется смущение при узнавании жеста «дурак» или «фига» при том, что пациент его очевидно знает, но не говорит, стесняется («нельзя говорить плохие слова», неприличный жест и т. п.).

Показанное в статье расширение формата обработки данных и анализа ответов указывает на существенные в будущем детали последующего лингвистического анализа с учетом количества слов, используемых частей речи, структуры высказывания, агенсные или неагенсные конструкции ответов (есть действующее лицо или нет), внешние или внутренние предикаты — все это необходимо исследовать дальше. Авторы надеются на успешное завершение работы над методическими рекомендациями по применению методики в научно-практической сфере и дальнейшую жизнь методики.

Список источников

1. Критская В.П., Мелешко Т.К. Патопсихологический синдром шизофреничес-кого дефекта // Психиатрия. – 2009. – № 2. – С. 7–15.

2. Назаренко А.Е. Распознавание эмоционально-выразительных движений детьми, больными шизофренией: дис. … канд. психол. наук. – М., 1990.

3. Emotional expression in psychiatric conditions: New technology for clinicians / K. Grabowski, A. Rynkiewicz, A. Lassalle [et al.] // Psychiatry and clinical neurosciences. – 2019. – Vol. 73, no. 2. – P. 50–62. doi: 10.1111/pcn.12799

4. A developmental perspective on social-cognition difficulties in youth at clinical high risk for psychosis / S.H. Lincoln, E.M. Norkett, K.H. Frost [et al.] // Harvard Review of Psychiatry. – 2017. – Vol. 25, no. 1. – P. 4–14. doi: 10.1097/HRP.0000000000000125

5. Reframing schizophrenia and autism as bodily self-consciousness disorders leading to a deficit of theory of mind and empathy with social communication impairments / S. Tordjman, M.P. Celume, L. Denis [et al.] // Neuroscience and Biobehavioral Reviews. – 2019. – Vol. 103. – P. 401–413. doi: 10.1016/j.neubiorev. 2019.04.007

6. Investigating emotional body posture recognition in adolescents with conduct disorder using eye-tracking methods / N.A. Martin-Key, E.W. Graf, W.J. Adams [et al.] // Research  on  child  and  adolescent  psychopathology.  –  2021.  –  Vol. 49, no. 7.  – P. 849–860. doi: 10.1007/s10802-021-00784-2

7. Osborne K.J., Vargas T., Mittal V.A. Early childhood social communication deficits in youth at clinical high-risk for psychosis: Associations with functioning and risk // Development and psychopathology. – 2020. – Vol. 32, no. 2. – P. 559–572. doi: 10.1017/S0954579419000385

8. Бажин Е.Ф., Корнева Т.В., Эткинд А.М. Исследование образного уровня восприятия эмоций) // Психологический журнал. – 1981. – Т. 2, № 4. – С. 81–84.

9. Акимова О.В. Стратегии распознавания содержания эмоционально-вырази-тельных движений детьми с разными типами межполушарного взаимодействия // Психология телесности: теоретические и практические исследования: сб. стат. – Пенза, 2011. – С. 59–63.

10. Комплексная клинико-психологическая оценка эмоциональной сферы девочек-подростков с нарушениями пищевого поведения при психической патологии / Е.Е. Балакирева, Н.В. Зверева, А.А. Коваль-Зайцев [и др.] // Современная терапия в психиатрии и неврологии. – 2022. – № 3-4. – С. 11–16.

11. Зверева Н.В., Кутырева Я.С., Казакова М.В. Восприятие и выражение эмоций подростками в норме и при шизофрении // Клиническая и специальная психология. – 2016. – Т. 5, № 4. – С. 76–92. doi:10.17759/cpse.2016050406

12. Зверева Н.В., Назаренко А.Е. Особенности когнитивного и проективного аспектов эмоциональной сферы у младших подростков в норме и при шизофрении // Вопросы психического здоровья детей и подростков. – 2008. – Т. 8, № 1. – С. 41–48.

13. Щавелева Ю.В., Зверева Н.В. Влияние неблагополучного детского опыта на готовность подростка к самостоятельной жизни // Диагностика в медицинской (клинической) психологии: традиции и перспективы (к 110-летию С.Я. Рубинштейн): матер. Третьей всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участ. (25-26 ноября 2021 г.) / под ред. Н.В. Зверевой, И.Ф. Рощиной. – M., 2021. – С. 178–181.

14. Клак Д.С., Зверева М.В. К вопросу о динамике когнитивных и эмоциональных изменений у подростков с шизотипическим расстройством личности в культурно-историческом аспекте // Поляковские чтения 2023. Третьи Поляковские чтения по клинической психологии (к 95-летию Ю.Ф. Полякова): матер. всерос. науч.-практ. конф. с междунар. участ. (23-24 марта 2023 г.) / под ред. Н.В. Зве-ревой, И.Ф. Рощиной. – М., 2023. – С. 20–24.

15. Специфика когнитивного дизонтогенеза у пациентов с детским аутизмом и шизофренией в детском возрасте / А.А. Коваль-Зайцев, С.Г. Никитина, А.В. Куликов [и др.] // Современная терапия в психиатрии и неврологии. – 2022. – № 3-4. – С. 17–24.

16. Zvereva N., Zvereva M. Recognition of emotionally expressive movements (poses and gestures) and cognitive development in adolescents with mental pathology // European Psychiatry. – 2020. – Vol. 63(S1). – P. S88–S89.

References

1. Kritskaya V.P., Meleshko T.K. Patopsikhologicheskii sindrom shizofrenicheskogo defekta. Psikhiatriya, 2009, no. 2, pp. 7–15. (In Russ.).

2. Nazarenko A.E. Raspoznavanie emotsional'no-vyrazitel'nykh dvizhenii det'mi, bol'nymi shizofreniei. Dis. kand. psikhol. nauk. Moscow, 1990. (In Russ.).

3. Grabowski K., Rynkiewicz A., Lassalle A., Baron-Cohen S., Schuller B., Cummins N., et al. Emotional expression in psychiatric conditions: New technology for clinicians. Psychiatry and clinical neurosciences, 2019, vol. 73, no. 2, pp. 50–62. doi: 10.1111/ pcn.12799

4. Lincoln S.H., Norkett E.M., Frost K.H., Gonzalez-Heydrich J., D'Angelo E.J. A developmental perspective on social-cognition difficulties in youth at clinical high risk for psychosis. Harvard Review of Psychiatry, 2017, vol. 25, no. 1, pp. 4–14. doi: 10.1097/ HRP.0000000000000125

5. Tordjman S., Celume M.P., Denis L., Motillon T., Keromnes G. Reframing schizophrenia and autism as bodily self-consciousness disorders leading to a deficit of theory of mind and empathy with social communication impairments. Neuroscience and Biobehavioral Reviews, 2019, vol. 103, pp. 401–413. doi: 10.1016/j.neubiorev. 2019.04.007

6. Martin-Key N.A., Graf E.W., Adams W.J., Fairchild G. Investigating emotional body posture recognition in adolescents with conduct disorder using eye-tracking methods. Research on child and adolescent psychopathology, 2021, vol. 49, no. 7, pp. 849–860. doi: 10.1007/s10802-021-00784-2

7. Osborne K.J., Vargas T., Mittal V.A. Early childhood social communication deficits in youth at clinical high-risk for psychosis: Associations with functioning and risk. Development and psychopathology, 2020, vol. 32, no. 2, pp. 559–572. doi: 10.1017/ S0954579419000385

8. Bazhin E.F., Korneva T.V., Etkind A.M. Issledovanie obraznogo urovnya vospriyatiya emotsii). Psikhologicheskii zhurnal, 1981, vol. 2, no. 4, pp. 81–84. (In Russ.).

9. Akimova O.V. Strategii raspoznavaniya soderzhaniya emotsional'no-vyrazitel'nykh dvizhenii det'mi s raznymi tipami mezhpolusharnogo vzaimodeistviya. In Psikhologiya telesnosti: teoreticheskie i prakticheskie issledovaniya. Penza, 2011, pp. 59–63. (In Russ.).

10. Balakireva E.E., Zvereva N.V., Koval'-Zaitsev A.A., Zvereva M.V. Kompleksnaya kliniko-psikhologicheskaya otsenka emotsional'noi sfery devochek-podrostkov s narusheniyami pishchevogo povedeniya pri psikhicheskoi patologii. Sovremennaya terapiya v psikhiatrii i nevrologii, 2022, no. 3-4, pp. 11–16. (In Russ.).

11. Zvereva N.V., Kutyreva Ya.S., Kazakova M.V. Vospriyatie i vyrazhenie emotsii podrostkami v norme i pri shizofrenii. Klinicheskaya i spetsial'naya psikhologiya, 2016, vol. 5, no. 4, pp. 76–92. (In Russ.). doi:10.17759/cpse.2016050406

12. Zvereva N.V., Nazarenko A.E. Osobennosti kognitivnogo i proektivnogo aspektov emotsional'noi sfery u mladshikh podrostkov v norme i pri shizofrenii. Voprosy psikhicheskogo zdorov'ya detei i podrostkov, 2008, vol. 8, no. 1, pp. 41–48. (In Russ.).

13. Shchaveleva Yu.V., Zvereva N.V. Vliyanie neblagopoluchnogo detskogo opyta na gotovnost' podrostka k samostoyatel'noi zhizni. Diagnostika v meditsinskoi (klinicheskoi) psikhologii: traditsii i perspektivy (k 110-letiyu S.Ya. Rubinshtein): mater. Tret'ei vseros. nauch.-prakt. konf. s mezhdunar. uchast. (25-26 noyabrya 2021 g.). Moscow, 2021, pp. 178–181. (In Russ.).

14. Klak D.S., Zvereva M.V. K voprosu o dinamike kognitivnykh i emotsional'nykh izmenenii u podrostkov s shizotipicheskim rasstroistvom lichnosti v kul'turno-istoricheskom aspekte. Polyakovskie chteniya 2023. Tret'i Polyakovskie chteniya po klinicheskoi psikhologii (k 95-letiyu Yu.F. Polyakova): mater. vseros. nauch.-prakt. konf. s mezhdunar. uchast. (23-24 marta 2023 g.). Moscow, 2023, pp. 20–24. (In Russ.).

15. Koval'-Zaitsev A.A., Nikitina S.G., Kulikov A.V., Balakireva E.E. Spetsifika kognitivnogo dizontogeneza u patsientov s detskim autizmom i shizofreniei v detskom vozraste. Sovremennaya terapiya v psikhiatrii i nevrologii, 2022, no. 3-4, pp. 17–24. (In Russ.).

16. Zvereva N., Zvereva M. Recognition of emotionally expressive movements (poses and gestures) and cognitive development in adolescents with mental pathology. European Psychiatry, 2020, vol. 63(S1), pp. S88–S89.

Для цитирования

УДК УДК: 159.9:616.89

Зверева Н.В., Зверева М.В. Клинические и возрастные особенности применения методики «Распознавание эмоционально-выразительных движений (поз и жестов)» у детей и подростков (по материалам доклада на конференции в 2020) // Медицинская психология в России: сетевой науч. журн. – 2022. – T. 14, № 5. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Clinical and age features of the application of the method of Recognition of emotional and expressive movements (poses and gestures) in children and adolescents (based on the materials of the report at the 2020 conference)

Zvereva N.V.1, 2
E-mail: nwzvereva@gmail.com

Zvereva M.V.1
E-mail: maremerald@gmail.com

1 Mental Health Research Center
34 Kashirskoe shosse, Moscow, 115522, Russia
Phone: +7 (495) 109-03-94

2 Moscow State University of Psychology and Education
29 Sretenka st., Moscow, 127051, Russia
Phone: +7 (495) 632-91-99

Abstract. The article is done upon the materials of the report at the conference in 2020 and is devoted to the history of the creation and further application in child pathopsychology of the technique "Recognition of emotional and expressive movements (postures and gestures)", which was born in the pathopsychology laboratory of the Institute of Psychiatry in the late 1980s. A.E. Nazarenko defended her Ph.D. thesis in psychology in 1990, the main content of which was the presentation of the creation and options for applying the methodology in working with children with mental pathology (schizophrenia spectrum with affective pathology) in the context of previous studying the emotional sphere of children and adolescents with schizophrenia. The experimental psychological approach to the study in this field in child pathopsychology was one of the pioneers that years. Materials reflecting the development of the methodology, description of the stimulus material, options for processing the obtained data, age and clinical aspects are presented. In spite of there was no separate handbook for the application of the methodology, it has been used in the scientific and practical work of the department during more than 35 years. The test has been improved in accordance with the gained using experience. Some later studies with using this test are described in detail, the dynamics of procedural and evaluation parameters from 1990 to the present are highlighted, individual experimental studies are reflected, and prospects for creating a standardized version of the application of the methodology in child pathopsychology are outlined.

Keywords: gesture recognition, children and adolescents, mental pathology, methodology, emotions

For citation

Zvereva N.V., Zvereva M.V. Clinical and age features of the application of the method of Recognition of emotional and expressive movements (poses and gestures) in children and adolescents (based on the materials of the report at the 2020 conference). Med. psihol. Ross., 2022, vol. 14, no. 5. (In Russ.). Available at: http://mprj.ru

Предыдущие
выпуски журнала