 |
|
|
 |
 |
 |
 |
Особенности самосознания матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развитияЯковлева Н.В., Архипова М.В. (Рязань, Россия)
Аннотация. В статье представлен обзор психологических исследо-ваний самосознания матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития. Описана актуальность затронутой темы, в частности, недостаточность исследовательского внимания к психологи-ческим изменениям у матерей, которые воспитывают детей с нарушениями психического развития: изменения восприятия себя, новообразованиям структуры самосознания, специфическим эмоциональным реакциям, возникающих в ответ на травматическую ситуацию — рождение ребенка с особенностями психического развития. Представляются исследования семей, связанные с изучением структуры семьи психически больного родственника. Раскрывается понятие «референтного родственника». Анализируются подходы к определению самосознания. Приводится описание понятия самосознания матери: особенности и структура. Описываются специфические психологические образования, возникшие вследствие рождения ребенка, а также отличные от них формы, вызванные рождением «особенного» ребенка, т. е. ребенка с нарушениями психического развития. Приводится описание особенностей эмоциональной сферы матерей, воспитывающих детей с отклонениями в психическом развитии (самообвинение, стыд, феномен «эмоционального выгорания матери»). Рассмотрены различные установки родителей детей с нарушениями развития. Раскрывается феномен самостигматизации матери — усвоенная матерью социальная стигма ребенка и ее последствия. Освещаются отечественные и зарубежные исследования самостигмати-зации. Описываются формы самостигматизации, выделенные на основе литературного анализа. Выделены дескриптивный, дифференциально-психологический и клинико-психологический подходы к исследованию матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития. Ключевые слова: семья психически больного человека, психо-логические особенности матери, воспитывающей ребенка с нарушениями развития, самосознание матерей, стигматизация и самостигматизация
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
В настоящее время высокую теоретическую и практическую значимость обретают исследования проблем нарушенного развития детей. С каждым годом встречается все больше детей, имеющих признаки отклонений в развитии, в том числе с нарушениями психического развития. Кроме основной и очевидной проблемы психологического состояния таких детей, важным остается вопрос изучения функционирования семей, воспитывающих детей с психическим дизонтогенезом. Актуальна проблематика психологического состояния и качества жизни отдельных членов этих семей. Впервые проблема психологического состояния членов семьи психически больного была поднята в работах Ч. Бресси и соавторов (C. Bressi et al., 2008), которые проводили работу с семьями больных шизофренией в сочетании со стандартной психиатрической помощью [1]. Появление в структуре семьи родственника с психическим расстройством обуславливает перестройку функционирования всей семейной системы: происходит изменение семейной ситуации: меняются потребности члена семьи, ставшего теперь пациентом, изменяются и потребности его близкого окружения — появляется дополнительный стрессовый фактор, вызванный переживаниями о состоянии больного, о его будущем, возникают дополнительные затраты финансовых и временных ресурсов. Также изменение статуса, как пациента, так и статуса членов его семьи обуславливает нарастание психоэмоционального напряжения всех участвующих во взаимодействии близких. Такая ситуация провоцирует дифференциацию всех родственников по степени вовлеченности в уход за психически больным. Э. Г. Эйде-миллер с соавторами, разрабатывая методику семейной социограммы, классифицирует ближайшее окружение больного следующим образом: близкий внешний круг — члены семьи, которые принимают только опосредованное поверхностное участие в лечении, в основном высказывая предположения об этиологии и прогнозе заболевания; они отдалены от пациента как территориально, так и психологически; близкий средний круг — члены семьи, которые участвуют в уходе, занимают определенную роль в процессе лечения и реабилитации и регулярно коммуницируют с больным, но большую часть времени уделяют собственным потребностям; близкий внутренний круг — члены семьи, непосредственно участвующие в уходе, отдающие все свободное время опеке над больным родственником, организующие процесс собственной жизнедеятельности на основе потребностей пациента. Главным в описании этой иерархии становится понятие «референтный родственник» — это один близкий, который берет на себя основную и большую часть заботы, наиболее полно погружается во все особенности расстройства, его лечения, общается с врачами и смежными специалистами, изучает литературу, а также осуществляет непосредственный уход и общение с пациентом. При изучении случаев, где пациентом является ребенок с отклонениями в психическом развитии, большинство авторов указывают на то, что таким референтным родственником является именно мать [2; 3; 4]. По нашему мнению, необходимо изучение психологических особенностей матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития, так как мать чаще всего и становится, в терминологии Э. Г. Эйдемиллера, «референтным родственником». Фигура матери, как самая тесно связанная с ребенком биологически и эмоционально, является главенствующей в процессе адаптации семьи к новым условиям жизни — появлению члена семьи с ограниченными возможностями здоровья. Именно мать создает особый эмоциональный и коммуникативный контакт с ребенком, который может влиять на состояние ребенка и, соответственно, на процесс лечения. Наличие в семье болеющего ребенка — огромный стресс, который вызывает целый комплекс негативных психологических реакций у матери. Мать, переживая за судьбу ребенка с нарушениями здоровья, должна понимать степень необходимости и важности его психологического благополучия как в первые годы жизни, так и впоследствии. Иногда родители больного ребенка считают, что они не должны выражать свое раздражение, душевную боль, бессилие, чтобы это не было воспринято окружающими как нелюбовь к ребенку [5]. Анализ современных литературных источников по проблеме изучения родственников детей с психическим дизонтогенезом показывает, что внимание авторов в основном сконцентрировано на исследовании состояния матерей в контексте психологического стресса и его проявлений, таких, как: нервно-психическая напряженность, тревожность, депрессия. Мы хотим расширить зону исследования, осветив социально-психологический аспект. В данном контексте предполагается рассмотреть не «внутренний стресс», связанный с переживаниями о состоянии ребенка, а стресс «презентации» ребенка обществу, отражающий трудности социального функционирования и адаптации. Именно поэтому в фокусе нашего исследования — самосознание (самооценка, самоотношение, феномен самостигма-тизации), которое рассматривается в социально-психологическом контексте лич-ностной идентичности. Для осуществления такого исследования необходимо раскрыть следующие аспекты: 1. Исследования понятия и структуры самосознания матерей, воспитывающих детей с нарушениями развития. 2. Исследование социально-психологических феноменов самосознания, таких как самостигматизация, условия и причины ее возникновения, характерные проявления и последствия. В зарубежной и отечественной психологии существует множество вариантов рассмотрения понятия «самосознание». Обобщая взгляды авторов, изучавших феномен самосознания (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, К. Роджерс, Дж. Мид и др.), можно дать следующее определение самосознанию личности — это совокупность психических процессов, при помощи которых в процессе самопознания и переживания своего внутреннего мира происходит выделение личности из всего окружающего мира, социального окружения, формирование отношение к своему прошлому, настоящему и будущему, своим потребностям, желаниям и интересам, к самому себе в целом. Объектом самосознания считается сама личность. Личность в данном контексте рассматривается как субъект, который осознает свои особенности в личной индивидуальной, социальной, коммуникативной и профессиональной сферах [6]. По А. Н. Леонтьеву, результатом самосознания является образование Я-концепции — совокупности всех представлений человека о различных сторонах своей личности и организма. Я-концепция включает в себя 3 компонента: когнитивный (установки и представления), эмоционально-оценочный (самооценка индивида) и поведенческий [7]. Многие авторы (Т. В. Леус, 2000; С. А. Минюрова, 2005; Т. Н. Счастная, 2006; Е. А. Тетерлева, 2006; М. Ю. Чибисова, 2003 и др.) рассматривают в качестве специфи-ческого новообразования самосознания женщины материнство. При анализе данной проблематики самосознание матери описывается с позиции самосознания женщины, исполняющей материнскую роль. Также стоит упомянуть, что феномен самосознания матери исследуется как самостоятельная категория [8; 9]. Исследования данных авторов показывают, что на процесс формирования и развития материнского самосознания влияют как биологические факторы, предшест-вующий опыт общения с собственной матерью и младшими детьми в детском возрасте, восприятие и отношение к протеканию процессов беременности и родов, так и ситуативные факторы, в которые входят индивидуально-типологические особенности личности женщины, адаптация к новой для субъекта материнской роли и удовлетворенность ею, стаж материнства, количество детей в семье и т. д. [8; 9; 10]. В работах Н. Н. Васягиной на основе эмпирических исследований выделялась трехкомпонентная структура самосознания матери [7]. Самопостижение. Самопостижение трактуется автором как перманентный процесс поиска, получения и накопления матерью представлений о себе, своей материнской роли, а также конкретизация, кумуляция и концентрация этих знаний и представлений. В процессе самопостижения формируется образ «Я-мать». Это происходит от первичных представлений, с которыми впервые сталкивается женщина при осуществлении ухода за впервые родившимся ребенком, до трансформации в полноценный образ. Самоотношение. Это собственное отношение матери к знаниям, представле-ниям, установкам, открытиям относительно себя, то есть собственное отношение женщины, выполняющей функции матери, к результатам самопостижения. Самоотно-шение выражается в столкновении реального образа матери и образа, который является для нее эталоном материнства. Данный конфликт «Я-реального» и «Я-иде-ального» стимулирует либо подавляет мотивацию женщины к изменениям в вопросах взаимодействия с ребенком. Самореализация. Самореализация рассматривается здесь как включение результатов процессов самопостижения и самоотношения в организацию, регуляцию и контроль своего поведения матерью по отношению к ребенку, что выражается в эмоциональном общении с ребенком, реакции на его поведение, стилях воспитания [7; 11; 12; 13]. В своем теоретическом обзоре Ю. И. Валитова определяет самосознание матери как сложное интегративное образование, формирующееся у женщины-матери, состоящее из самопознания, самоотношения, самореализации, которые в свою очередь определяют содержание ключевых компонентов функционирования личности в роли матери. Самосознание матери включает в себя представления личности о себе как о маме — эмоционально-ценностное отношения к образу Я, оценку насколько «хорошо» происходит исполнение ею роли матери, что в свою очередь организовывает ее поведение по отношению к ребенку [7]. Г. Г. Филиппова в качестве новообразования самосознания женщины, ставшей матерью, выделяет «смысловое переживание материнства», актуализирующее, в свою очередь, специфические ранее не выявлявшиеся потребности и мотивы [8; 9]. Как родитель, который имеет наиболее тесный контакт с больным ребенком, мать сталкивается с целым комплексом проблем, с которым сталкивается родитель нормотипичного ребенка, однако они усложняются симптоматикой заболевания и изменением внутрисемейного климата. Восприятие себя у матери ребенка с особенностями развития изменяется не только вследствие приобретения ею новой для себя роли матери, но и под влиянием особого понимания дефектов ребенка, а также понимания себя как матери особого — ненормотипичного ребенка. Эти проблемы влияют на ее восприятие себя как человека и себя как матери. Одной из таких проблем может быть организация своего поведения по отношению к ребенку и выбор стиля воспитания. Наиболее сложным предоставляется определить адекватный уровень требований к ребенку, так как в основном проявления заболеваний обуславливают усиление контроля поведения ребенка, что провоцирует образование гиперпротекции [14; 15; 16; 17; 18]. Также большой проблемой является перестройка отношений матери с социальным окружением семьи, что может проявляться в нарастании конфликтов, дистанцировании и социальной изоляции, а также сокрытии либо смягчении факта болезни. Постановка диагноза становится пусковым механизмом образования стигмы как самого ребенка, так и его ближайшего окружения [2; 3; 4]. Стигматизация как психологический феномен возникает, по мнению большинства авторов, на основе одного из защитных механизмов личности — проекции: другим людям приписываются черты, которые отвергаются человеком-стигматизатором в себе. Данное отвержение связано со страхом и восприятием болезни в целом как некой угрозы. В качестве причин стигматизации выделяют: усвоение неадекватных представлений, возможное сохранение архетипических комплексов древнего человека, которые призваны дифференцировать индивидов по признаку «мы — не мы». Данный феномен не только усугубляет психоэмоциональное напряжение матери, но и запускает процесс образования ассоциированной стигмы — самостигматизацию матери [7]. Самостигматизация матери трактуется как отдельный аспект самосознания, она может пониматься как восприятие и принятие стигматизации по отношению к себе как к матери и личности, что возникает из-за накладывания на мать социальной ответственности за рождение ребенка с нарушениями, что обуславливает усиление негативного отношения к себе, сопровождающегося чувством ущербности и неполноценности [19]. Усвоенная стигма усиливает чувство вины, порождает чувство стыда, смущения и вызывает мысли о родительской некомпетентности и собственной несостоятельности. Так, в работах, посвященных изучению родителей, воспитывающих детей с РАС, Д. Грей отмечает, что данный феномен возникает из-за дискриминации ребенка со стороны общества и усваивается родителем. В результате ассоциированной стигмы эмоционально-оценочный компонент самосознания характеризуется негативным самоотношением, что обусловлено представлениями о себе как о «плохом родителе», не только родившем «не такого как все» ребенка, но еще и не способного контролировать его неприемлемые поведенческие реакции [Там же]. Кросс-культурные исследования, проведенные в США, Китае и Африке, обобщенные в работе Chan K. K. S., Lam C. B. «Self-stigma among parents of children with autism spectrum disorder», показывают, что до 50 % матерей интернализуют стигму ребенка, что выражается в понижении их самооценки, повышении интенсивности такой эмоции, как стыд, и снижении адаптивности к семейной жизни. Авторы указывают на то, что имеется взаимосвязь самостигматизации и негативным опытом воспитания ребенка с расстройством аутистического спектра. Усиление самостигматизации взаимосвязано с наличием в жизненной истории родителя негативного взаимодействия с ребенком и негативного отношения окружающих к нему, а также с наличием недостаточной социальной поддержки, низкой информированности о расстройстве, непринятия заболевания [20; 21; 22; 23; 24]. Marisa D. Serchuk с соавторами в исследовании родителей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития, отмечает наличие взаимосвязи самостигматизации с появлением тревожных и депрессивных состояний: при принятии на себя роли опекуна ребенка с отклонениями в развитии родственники (в основном матери) сокращают время на уход за собой, физическую активность, что, в свою очередь, провоцирует усиление дискомфорта, ангедонии, что влечет за собой социальную изоляцию, дистанцирование, нарастание депрессии и тревоги и, как следствие, снижение эмоционального благополучия и качества жизни матерей. Авторы работы подробно описывают процесс формирования самостигматизации: нежелание окружающих людей находиться рядом с ребенком, имеющим отклонения психического развития (и, как следствие, нарушение поведения), а также обвинение родителей в том, что они либо произвели на свет «не такого» ребенка, либо не умеют его воспитывать, воспринимаются родителем и ассоциируются с собственными внутренними переживаниями. Впоследствии родитель сам рассматривает себя как виновного в рождении больного ребенка и собственной некомпетентности в вопросах ухода и воспитания, что резко снижает их самооценку и веру в собственные силы, что наихудшим образом сказывается на самоэффективности родителя [25]. Помимо общих моделей формирования самостигматизации, в иностранных источниках попытку описания и эмпирического исследования формирования самостигматизации именно у родителей маленьких детей с расстройствами психического развития, можно увидеть в исследованиях Мак и Квок (2010). Авторы проводили исследование самостигматизации от начального этапа ее формирования до конечного, вводя собственный термины. Так, формирование самостигматизации у родителей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития они прослеживали от «стигматизации вежливости» к «стигматизации аффилиации» среди гонконгских китайских родителей детей с расстройствами аутистического спектра. «Партнерская стигма» определяется как интернализованная «стигма вежливости» (Mak and Cheung, 2008). Соответственно, социальный стыд и потеря статуса, которые родители испытывают, возникают вследствие влияния окружения на установки родителей из-за их связи со своим стигматизированным ребенком, могут быть интернализованы, так что родители начинают стыдиться себя как родителей и своей связи со своим ребенком (аффилированная стигма; Мак и Чунг, 2008, 2012). Мак и Квок обнаружили, что «стигма вежливости» предсказывает «стигму принадлежности» через приписывание родителями способности контролировать ситуацию, а также самообвинение и/или ответственность за нарушение в развитии своего ребенка [23]. Авторы Eaton, Kim, Stritzke, Werner, Corrigan, Patrick, Ohan, Jeneva утверждают, что существующие модели самостигматизации неадекватно отражают жизненный опыт родителей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития (Doubet и Остроски, 2015; Eatonet и др., 2016; Грей-Брантон и др., 2014; Мозес, 2010) [23; 24; 25]. Анализируя исследования самостигматизации, можно выделить как минимум три формы самостигматизации матерей детей с дизонтогенезом:
Если говорить о самосознании матерей, воспитывающих детей с отклонениями в психическом развитии в целом, когнитивный, эмоционально-оценочный и поведен-ческий аспекты проблемы самосознания таких матерей освещали разные отечественные и зарубежные исследователи. Так, В. М. Сорокин рассматривает когнитивный аспект — ожидания и представления родителей о ребенке и представления о своем поведении по отношению к нему. Данный феномен автор определяет как «экспектации» и описывает их на уровне обыденного сознания — неоформленные представления о будущем поведении ребенка, его характеристиках и о будущем поведении матери и отца по отношению к ребенку. Рождение ребенка с нарушениями развития автор трактует как переломный момент, когда отменяются начальные представления о ребенке, а новые еще не окончили свое формирование. Отсутствие «экспектаций» в момент рождения ребенка с особенностями повышает фрустрированность родителей и вызывают шок. Несоответствие ожиданий и реальности, а также несоответствия ребенка социальным представлениям обуслав-ливает усложнение процесса формирования самоотношения матери: возникает внутренний конфликт — «может ли нормальная полноценная женщина родить больного ребенка?». Параллельно с рождением ребенка — обретением новой социальной роли, новых установок, происходит утрата — утрата здорового ребенка (в представлениях и ожиданиях матери) [7]. С появлением ребенка с отклонениями в психическом развитии сформированные в процессе жизни представления о материнстве и роли матери отчуждаются, ранее присутствующая модель материнства становится не подходящей для новой реальности и матери требуется время на формирование новой. Данный процесс обусловлен тем, что в социуме отсутствуют стандарты и социальные ожидания, которые бы определяли не просто роль матери, а роль матери ребенка с отклонениями в развитии. Также при обсуждении данного вопроса на первый план выходит конфликт, характеризующийся противоречиями между рекомендациями специалистов и требованиями общества, детерминированными социальными стереотипами: специалисты «призывают» матерей брать ответственность за процесс ухода и лечения, проявлять активную роль в лечении, а общество диктует быть зависимой от обстоятельств, семейной ситуации, специалистов. Также Ю. А. Разенкова и соавторы говорят о наличии еще одного противоречия. С одной стороны, специалисты в сфере психического здоровья рекомендуют матерям эмоциональное общение с ребенком, что предполагает наличие у матери психологи-ческого ресурса. Для этого матери необходимо получать позитивные эмоции, уделять время себе, что стигматизируется обществом из-за представления социума о роли матери ребенка с ментальными особенностями как «носителя тяжелой судьбы». А. К. Кингстон описывает специфические установки матерей детей с наруше-ниями: материнская роль воспринимается ими как обязательство, собственные потребности как проявление эгоизма. Эмоциональное состояние женщины — матери ребенка с нарушениями психического развития — описывают как состояние, схожее с реакциями на кризисную ситуацию: отмечается преобладание негативных эмоций, таких как стыд, вина, страх, тревога, чувство неполноценности, отвергнутости, утрата ощущений реальности. Однако, наряду с этим, кризис порождает и осознание матерью своей ресурсности — осознание того, что она в силах справиться с данной ситуацией. В дополнение к описанию эмоциональной стороны самосознания о наличии высокого уровня самообвинения пишет в своих исследованиях Е. В. Шабанова [2; 3; 4; 7]. Опека ребенка с нарушениями психического развития — тяжелая работа для матери. Г. Г. Филиппова описывает феномен, который обозначает как «эмоциональное выгорание матери», характеризующийся преобладанием в структуре жалоб матерей признаков, присущих эмоциональному выгоранию: стремление быть «хорошей матерью», сочетающееся с хронической усталостью, утомление постоянством заботы о ребенке, чувство вины и чувство неудовлетворенности. Данные «симптомы» пере-живаются матерью как несостоятельность в роли мамы, личностная несостоятельность. Л. А. Базалаева в исследованиях описывает связь удовлетворенности отношений матери и ребенка с эмоциональным выгоранием: низкая удовлетворенность обуславливает эмоциональное выгорание. Также об эмоциональном выгорании матери в своих исследованиях говорят Е. А. Дорошева и У. С. Грабельникова. Данный феномен авторы описывали у матерей, воспитывающих ребенка с расстройством аутистического спектра (РАС). Они отмечали наличие начальной фазы эмоционального выгорания, заключающуюся в общем напряжении [7; 19]. Говоря о восприятии матерью себя и своих потребностей, можно привести пример из работы Н. В. Карпушкиной и Н. Л. Самсоновой. В своем исследовании матерей детей с тяжелыми множественными нарушениями развития (ТМНР) авторы указывают следующее: мать ребенка с нарушениями развития вынуждена прибегать к дополнительной помощи специалистов и окружающих, что обуславливает ее большую направленность на социум — желание быть социально одобряемой и концентри-рование внимания не на своих потребностях, а на ожиданиях и реакции окружающих [18]. Женщин-матерей детей, имеющих признаки психического дизонтогенеза, не интересует то, что выходит за рамки их повседневной жизни и семейных обязанностей, они чувствуют себя «жертвами» и «заложниками ситуации», даже не могут позволить себе думать о том, что что-то в их жизни можно изменить к лучшему. Они стараются полностью контролировать и ограничивать постороннее влияние на ребенка, подчеркивая тем самым собственную роль, что усиливает и зависимость ребенка от матери, и нарастающий дискомфорт, связанный с собственными ограничениями. Жесткий контроль в воспитании здорового ребенка почти всегда приводит к усилению замкнутости, снижает мотивацию и самоэффективность [26]. Также у матерей детей с нарушениями развития происходит трансформация телесного «образа Я»: появляются негативные эмоции к своему телу, так как оно воспринимается как источник угрозы — причина появления больного ребенка. В связи с этим изменяется ее восприятие себя как женщины [18]. Наряду с этим происходит изменение отношения к своим социальным ролям и переоценка своих потребностей в социальных контактах, от которых мать может дистанцироваться в связи с выходом на первый план потребности ухода за ребенком. Все это отягощается сосредоточением интересов матери на вопросах реабилитации и абилитации, психологической коррекции, на посещении врачей, фармацевтическом лечении и прочем обязательным для ребенка с нарушениями психического развития наборе процедур, что ограничивает ее время на заботу о себе, время на общение и межличностные отношения. Это, в свою очередь, сужает круг интересов матери, подавляет социальную активность, что препятствует возможности самоактуализации личности матери больного ребенка. Стоит также отметить, что происходит слияние границ собственного «Я» матери с границами ребенка и образуется своеобразный симбиоз «МЫ», что отягощает переживания матери за неудачи ребенка и препятствует адекватному отношению к проявлениям болезни, установлению гармоничных взаимоотношений между матерью и ребенком с отклонениями психического развития [6; 27]. Выводы В целом, анализируя работы исследователей на современном этапе развития данной проблематики, можно выделить основные подходы к изучению психологи-ческих особенностей матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития:
Наиболее интересным для нас является третий подход к исследованию. Он позволяет понять механизмы формирования сложного психического состояния матери, которое связано именно с уходом за ребенком с психическим дизонтогенезом. Малоизученным остается процесс самостигматизации матерей, воспитывающих таких детей. Исследователей чаще всего интересует, как под влиянием психического расстройства ребенка искажаются детско-родительские отношения, а состояние матери часто остается в тени. Тем не менее, исследования именно психологических особенностей матери, как референтного родственника серьезно влияет на семейные взаимоотношения, а следовательно на среду, в которой будет развиваться ребенок. В результате образования симбиотических отношений с больным ребенком мать не только воспринимает успехи и потребности ребенка как собственные; негативные реакции окружающих на его нестандартное поведение воспринимаются ею как негативные реакции по отношению к ее личности. Она психологически «срастается» с ребенком. Его стигма интериоризируется матерью, превращается в ее собственную стигму, которая не только ухудшает ее качество жизни, но и препятствует коррекции состояния ребенка. Именно поэтому организация психологического сопровождения и социально-психологической помощи матерям — важнейший компонент лечения и реабилитации детей с психическим дизонтогенезом.
Список источников 1. Медведев С.Э. Особенности аналитико-системной семейной психотерапии и динамика психопатологических адаптационных и семейных показателей у больных параноидной шизофренией: автореф. дис. … канд. мед. наук. – СПб., 2009. 2. Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия: учебное пособие для врачей и психологов. – СПб.: Речь, 2003. – 336 с. 3. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия семьи. – 4-е изд. – СПб.: Питер, 2008. – 672 с. 4. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкий В.В. Семейная психотерапия. – Ленинград: Медицина, 1990. – 192 с. 5. Щукина Е.Г., Федорова Е.Б. Особенности семей, воспитывающих детей с ограниченными возможностями // Современная семья: проблемы, пути становления и развития: сб. статей. – Архангельск, 2003. – С. 18–20. 6. Киричик Е.С., Валитова И.Е. Особенности самосознания матерей, воспиты-вающих детей с ограниченными возможностями здоровья // Специальная психология и педагогика в социуме: проблемы и решения: сборник научных трудов IV Всероссийской научно-практической конференции с международным участием (28 февраля 2023 года, г. Воронеж). – Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2023. – С. 201–205. 7. Валитова И.Е. Особенности самосознания матери ребенка с ограниченными возможностями здоровья [Электронный ресурс] // Развитие личности. – 2018. – № 4. – С. 57–85. – URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/osobennosti-samosoznaniya-materi-rebenka-s-ogranichennymi-vozmozhnostya mi-zdorovya (дата обращения: 25.05.2023). 8. Филиппова Г.Г. Эмоциональное выгорание матери: новое явление в современном материнстве // Психологические проблемы современной семьи: сборник материалов VIII Международной научно-практической конференции / под ред. О.А. Карабановой, Н.Н. Васягиной. – Екатеринбург, 2018. – С. 62–68. 9. Филиппова Г.Г. Психология материнства (сравнительно-психологический анализ): автореф. дис. … докт. психол. наук. – М., 2000. 10. Устинова Н.А. Детерминанты развития самосознания матери [Электронный ресурс] // Дискуссия. – 2012. – № 6. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ determinanty-razvitiya-samosoznaniya-materi (дата обращения: 20.09.2023). 11. Васягина Н.Н. Теоретико-методологические основания субъектного станов-ления матери в социокультурном пространстве [Электронный ресурс] // Мир науки, культуры, образования. – 2010. – № 4-1. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ teoretiko-metodologicheskie-osnovaniya-subektnogo-stanovleniya-materi-v-sotsiokulturn om-prostranstve (дата обращения: 20.09.2023). 12. Тихомирова В.С. Психологические особенности матерей детей дошкольного возраста с церебральным параличом: автореф. дис. … канд. психол. наук. – СПб., 2013. 13. Ткачева В.В. К вопросу о создании системы психолого-педагогической помощи семье, воспитывающей ребенка с отклонениями в развитии // Дефектология. – 1999. – № 3. – С. 30–36. 14. Антонова Н.В. Некоторые особенности Я-концепции родителей, воспиты-вающих детей с ограниченными возможностями здоровья [Электронный ресурс] // Вестник БГУ. Образование. Личность. Общество. – 2010. – № 5. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-osobennosti-ya-kontseptsii-roditeley-vospityv ayuschih-detey-s-ogranichennymi-vozmozhnostyami-zdorovya (дата обращения: 11.07.2023). 15. Белопольская Н.Л., Улькина Н.А. Исследование возрастной идентификации у матерей, воспитывающих детей с нарушениями психического развития // Дефектология. – 2010. – № 1. – С. 23–30. 16. Браун Н. Психологические факторы принятия себя родителями слепоглухих детей // Дефектология. – 1997. – № 6. – С. 81–86. 17. Горина Е.Н., Гринина Е.С., Рудзинская Т.Ф. Современные подходы к изучению семьи, воспитывающей ребенка с расстройством аутистического спектра [Электронный ресурс] // Мир науки. Педагогика и психология. – 2019. – Т. 7, № 5. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-podhody-k-izucheniyu-semi-vospity vayuschey-rebenka-s-rasstroystvom-autisticheskogo-spektra (дата обращения: 04.06.2023). 18. Карпушкина Н.В., Самсонова Н.Л. Коррекция эмоционально-личностных особенностей матерей, воспитывающих детей с тяжелыми и множественными нарушениями развития // Психолого-педагогический поиск. – 2023. – № 1 (65). – С. 136–141. 19. Нестерова А.А., Хитрюк В.В. Стигматизация и предрассудки в отношении родителей, воспитывающих ребенка с расстройствами аутистического спектра // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Психо-логические науки. – 2018. – № 4. – С. 50–61. doi: 10.18384/2310-7235-2018-4-50-61 20. Shilubane H., Mazibuko N. Understanding autism spectrum disorder and coping mechanism by parents: an explorative study // International Journal of Nursing Sciences. – 2020. – Vol. 7, no. 4. – P. 413–418. doi: 10.1016/j.ijnss.2020.08.003 21. Chan K.K.S., Lam C.B. Self-stigma among parents of children with autism spectrum disorder // Res Autism Spectr Disord. – 2018. – Vol. 48. – P. 44–52. doi: 10.1016/j.rasd.2018.01.001 22. Kamei A. Perceptions and Experiences of Mothers who have Children with Autism Spectrum Disorders: Cross-Cultural Studies from the US and Japan. Doctor of Philosophy Diss. Greensboro: The University of North Carolina, 2013. 23. Pathways to Self-Stigma in Parents of Children with a Mental Health Disorder / K. Eaton, W.G.K. Stritzke, P.W. Corrigan [et al.] // Journal of Child and Family Studies. – 2020. – Vol. 29, no. 6. – P. 1732–1744. doi: 10.1007/s10826-019-01579-2 24. Internalization of stigma among parents of children with autism spectrum disorder in Nigeria: a mixed method study / A.Y. Oduyemi, I.P. Okafor, U.T. Eze [et al.] // BMC Psychol. – 2021. – Vol. 9. – P. 182. doi: 10.1186/s40359-021-00687-3 25. Vicarious Stigma and Self-Stigma Experienced by Parents of Children with Mental Health and/or Neurodevelopmental Disorders / M.D. Serchuk, P.W. Corrigan, S. Reed [et al.] // Community Mental Health Journal. – 2021. – Vol. 57, no. 8. – P. 1537–1546. doi: 10.1007/s10597-021-00774-0 26. Stukan L., Pshuk N., Kaminska A. Predictors of parental attitude formation in mothers of children with autistic disorders [Электронный ресурс] // Norwegian Journal of Development of the International Science. – 2021. – No. 59-1. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/predictors-of-parental-attitude-formation-in-mothers-of-children-with-autistic-disorders (дата обращения: 13.10.2023). 27. Куканов А.А. Личностные ценности у матерей детей с РДА // Прорывные научные исследования. Сборник статей V Международной научно-практической конференции / под общ. ред. Г.Ю. Гуляева. – Пенза, 2016. – С. 128–130. 28. Ермихина М.О. Формирование осознанного родительства на основе субъективно-психологических факторов: автореф. дис. … канд. психол. наук. – Казань, 2004. – С. 34–45.
References 1. Medvedev S.E. Osobennosti analitiko-sistemnoi semeinoi psikhoterapii i dinamika psikhopatologicheskikh adaptatsionnykh i semeinykh pokazatelei u bol'nykh paranoidnoi shizofreniei. Avtoref. dis. kand. med. nauk. St. Petersburg, 2009. (In Russ.). 2. Eidemiller E.G., Dobryakov I.V., Nikol'skaya I.M. Semeinyi diagnoz i semeinaya psikhoterapiya [Family diagnosis and family psychotherapy]. St. Petersburg, Rech' Publ., 2003. 336 p. (In Russ.). 3. Eidemiller E.G., Yustitskis V. Psikhologiya i psikhoterapiya sem'i [Psychology and psychotherapy of the family]. 4th edition. St. Petersburg, Piter Publ., 2008. 672 p. (In Russ.). 4. Eidemiller E.G., Yustitskii V.V. Semeinaya psikhoterapiya [Family psychotherapy]. Leningrad: Meditsina Publ., 1990. 192 p. (In Russ.). 5. Shchukina E.G., Fedorova E.B. Osobennosti semei, vospityvayushchikh detei s ogranichennymi vozmozhnostyami. In: Sovremennaya sem'ya: problemy, puti stanovleniya i razvitiya [Modern family: problems, ways of formation and development]. Arkhangel'sk, 2003, pp. 18–20. (In Russ.). 6. Kirichik E.S., Valitova I.E. Osobennosti samosoznaniya materei, vospity-vayushchikh detei s ogranichennymi vozmozhnostyami zdorov'ya. Spetsial'naya psikhologiya i pedagogika v sotsiume: problemy i resheniya. Sbornik nauchnykh trudov IV Vserossiiskoi nauchno-prakticheskoi konferentsii s mezhdunarodnym uchastiem [Special psychology and pedagogy in society: problems and solutions]. Voronezh, 2023, pp. 201–205. (In Russ.). 7. Valitova I.E. Peculiarities of self-consciousness of a mother with a child with special needs. Razvitie lichnosti – Development of Personality, 2018, no. 4, pp. 57–85. (In Russ.). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-samosoznaniya-materi-rebenka-s-ogranichennymi-vozmozhnostyami-zdorov ya (accessed 25 May 2023). 8. Filippova G.G. Emotsional'noe vygoranie materi: novoe yavlenie v sovremennom materinstve. Psikhologicheskie problemy sovremennoi sem'i. Sbornik materialov VIII Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii [Psychological problems of the modern family]. Ekaterinburg, 2018, pp. 62–68. (In Russ.). 9. Filippova G.G. Psikhologiya materinstva (sravnitel'no-psikhologicheskii analiz). Avtoref. dis. dokt. psikhol. nauk. Moscow, 2000. (In Russ.). 10. Ustinova N.A. Determinanty razvitiya samosoznaniya materi. Diskussiya – Discussion, 2012, no. 6. (In Russ.). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ determinanty-razvitiya-samosoznaniya-materi (accessed 20 September 2023). 11. Vasyagina N.N. Teoretiko-metodologicheskie osnovaniya sub"ektnogo stanovle-niya materi v sotsiokul'turnom prostranstve. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya – The World of Science, Culture and Education, 2010, no. 4-1. (In Russ.). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/teoretiko-metodologicheskie-osnovaniya-subektnogo-stanovleniya-mat eri-v-sotsiokulturnom-prostranstve (accessed 20 September 2023). 12. Tikhomirova V.S. Psikhologicheskie osobennosti materei detei doshkol'nogo vozrasta s tserebral'nym paralichom. Avtoref. dis. kand. psikhol. nauk. St. Petersburg, 2013. (In Russ.). 13. Tkacheva V.V. K voprosu o sozdanii sistemy psikhologo-pedagogicheskoi pomoshchi sem'e, vospityvayushchei rebenka s otkloneniyami v razvitii. Defektologiya – Defectology, 1999, no. 3, pp. 30–36. (In Russ.). 14. Antonova N.V. Some peculiarities of self-conception of parents, who bring up children with limited abilities of health. Vestnik BGU. Obrazovanie. Lichnost'. Obshchestvo – Bulletin of Buryat State University. Education, Personality. Society, 2010, no. 5. (In Russ.). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-osobennosti-ya-kontseptsii-roditeley-vospityvayuschih-detey-s-ogranichennymi-vozmozhnostyami-zdorovya (accessed 11 July 2023). 15. Belopol'skaya N.L., Ul'kina N.A. Issledovanie vozrastnoi identifikatsii u materei, vospityvayushchikh detei s narusheniyami psikhicheskogo razvitiya. Defektologiya – Defectology, 2010, no. 1, pp. 23–30. (In Russ.). 16. Braun N. Psikhologicheskie faktory prinyatiya sebya roditelyami slepoglukhikh detei. Defektologiya – Defectology, 1997, no. 6, pp. 81–86. (In Russ.). 17. Gorina E.N., Grinina E.S., Rudzinskaya T.F. Modern approaches to the study of a family raising a child with autism spectrum disorder. Mir nauki. Pedagogika i psihologiya – World of Science. Pedagogy and Psychology, 2019, vol. 7, no. 5. (In Russ.). Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennye-podhody-k-izucheniyu-semi-vospityvayu schey-rebenka-s-rasstroystvom-autisticheskogo-spektra (accessed 04 June 2023). 18. Karpushkina N.V., Samsonova N.L. Rendering emotional support and psychological assistance to mothers who care for children with severe developmental disabilities. Psikhologo-pedagogicheskii poisk – Psychological and Pedagogical Search., 2023, no. 1, pp. 136–141. (In Russ.). 19. Nesterova A.A., Khitryuk V.V. Stigmatizatsiya i predrassudki v otnoshenii roditelei, vospityvayushchikh rebenka s rasstroistvami autisticheskogo spektra. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Psikhologicheskie nauki – Bulletin of the Moscow State Regional University. Series: Psychological Sciences, 2018, no. 4, pp. 50–61. (In Russ.). doi: 10.18384/2310-7235-2018-4-50-61 20. Shilubane H., Mazibuko N. Understanding autism spectrum disorder and coping mechanism by parents: an explorative study. International Journal of Nursing Sciences, 2020, vol. 7, no. 4, pp. 413–418. doi: 10.1016/j.ijnss.2020.08.003 21. Chan K.K.S., Lam C.B. Self-stigma among parents of children with autism spectrum disorder. Res Autism Spectr Disord., 2018, vol. 48, pp. 44–52. doi: 10.1016/j.rasd.2018.01.001 22. Kamei A. Perceptions and Experiences of Mothers who have Children with Autism Spectrum Disorders: Cross-Cultural Studies from the US and Japan. Doctor of Philosophy Diss. Greensboro: The University of North Carolina, 2013. 23. Eaton K., Stritzke W.G.K., Corrigan P.W., Ohan J.L. Pathways to Self-Stigma in Parents of Children with a Mental Health Disorder. Journal of Child and Family Studies, 2020, vol. 29, no. 6, pp. 1732–1744. doi: 10.1007/s10826-019-01579-2 24. Oduyemi A.Y., Okafor I.P., Eze U.T., Akodu B.A., Roberts A.A. Internalization of stigma among parents of children with autism spectrum disorder in Nigeria: a mixed method study. BMC Psychol., 2021, vol. 9, p. 182. doi: 10.1186/s40359-021-00687-3 25. Serchuk M.D., Corrigan P.W., Reed S., Ohan J.L. Vicarious Stigma and Self-Stigma Experienced by Parents of Children with Mental Health and/or Neurodevelopmental Disorders. Community Mental Health Journal, 2021, vol. 57, no. 8, pp. 1537–1546. doi: 10.1007/s10597-021-00774-0 26. Stukan L., Pshuk N., Kaminska A. Predictors of parental attitude formation in mothers of children with autistic disorders. Norwegian Journal of Development of the International Science, 2021, no. 59-1. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/ predictors-of-parental-attitude-formation-in-mothers-of-children-with-autistic-disorders (accessed 13 October 2023). 27. Kukanov A.A. Lichnostnye tsennosti u materei detei s RDA. Proryvnye nauchnye issledovaniya. Sbornik statei V Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii [Breakthrough scientific research]. Penza, 2016, pp. 128–130. (In Russ.). 28. Ermikhina M.O. Formirovanie osoznannogo roditel'stva na osnove sub"ektivno-psikhologicheskikh faktorov. Avtoref. dis. kand. psikhol. nauk. Kazan', 2004, pp. 34–45. (In Russ.).
Библиографический список 1. Гуслова, М.Н. Психологическое изучение матерей, воспитывающих детей-инвалидов / М.Н. Гуслова, Т.К. Стуре // Дефектология. – 2003. – № 6. – С. 28–31. 2. Майрамян, Р.Ф. Семья и умственно отсталый ребенок (психопатологические и психологические аспекты проблемы): автореф. дис. … канд. мед. наук. / Р.Ф. Майрамян. – Москва, 1976. 3. Мастюкова, Е.М. Воспитание в семье ребенка с детским церебральным параличом / Е.М. Мастюкова, А.Г. Московкина // Семейное воспитание детей с отклонениями в развитии / под ред. В.И. Селиверстова. – Москва: Владос, 2003. – С. 306–318. 4. Разенкова, Ю.А. Материнство: восприятие себя и ребенка / Ю.А. Разенкова, Е.Б. Айвазян, С.Е. Иневаткина, Г.Ю. Одинокова // Синдром Дауна XXI век. – 2009. – № 1. – С. 10–17. 5. Саломатина, И.В. Проблемы детей с синдромом Ушера: некоторые подходы к их решению / И.В. Саломатина // Дефектология. – 2000. – № 1. – С. 75–81. 6. Ткачёва, В.В. Психологическое изучение семей, воспитывающих детей с отклонениями в развитии / В.В. Ткачёва. – Москва: УМК «Психология»; Московский психолого-социальный институт, 2004. – С. 11–47. 7. Усанова, О.Н. Роль семьи в коррекционном воздействии на детей / О.Н. Усанова, С.Н. Шаховская // Психология семьи и больной ребенок: учебное пособие: хрестоматия / авт.-сост. И.В. Добряков, О.В. Защиринская. – Санкт-Петербург: Речь, 2007. – С. 82–86. 8. Liao, X. Stigma among parents of children with autism: a literature review / X. Liao, X. Lei, Y. Li // Asian J Psychiatr. – 2019. – Vol. 45. – P. 88–94. doi: 10.1016/j.ajp.2019.09.007 9. Tang, L. The stigma of autism in china: an analysis of newspaper portrayals of autism between 2003 and 2012 / L. Tang, B. Bie // Health Commun. – 2016. – Vol. 31, no. 4. – P. 445–452.
Для цитирования УДК 159.9 Яковлева Н.В., Архипова М.В. Особенности самосознания матерей, воспиты-вающих детей с нарушениями психического развития // Медицинская психология в России: сетевой науч. журн. – 2023. – T. 15, № 1. – С. 1. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Features of self-awareness of mothers raising children with mental development disorders
Yakovleva N.V.1
|
||||||||||||||||
В начало страницы
|
|
|
|
|
Предыдущие |
|
|