Халецкий А.М.

 

Вернуться на главную страницу
О журнале
Редакционный совет
Приглашение к публикациям

Предыдущие
выпуски журнала

2014 РіРѕРґ

2013 РіРѕРґ

2012 РіРѕРґ

2011 РіРѕРґ

2010 РіРѕРґ

2009 РіРѕРґ

Тенденции индигенизации и их осмысление в современной консультативной психологии

Бондаренко А.Ф., Федько С.Л. (Киев, Украина)

 

 

Бондаренко Александр Федорович

Бондаренко Александр Федорович

–  член научно-редакционного совета журнала «Медицинская психология в России»;

–  член-корр. АПН Украины, профессор, доктор психологических наук, заведующий кафедрой психологии Киевского национального лингвистического университета, научный руководитель Центра консультативной психологии, руководитель модальности «Этический персонализм» Профессиональной психотерапевтической лиги.

E-mail: albond@ukrpack.net

www.personalism.kiev.ua        www.prof-bondarenko.kiev.ua

Федько Светлана Леонидовна

Федько Светлана Леонидовна

–  аспирант кафедры психологии Киевского национального лингвистического университета.

E-mail: svetlana.fedko@mail.ru

 

Аннотация

Статья посвящена генезису феномена индигенизации как тенденции возвращения к ценностным основам национальных культур в рамках вопроса эффективности оказания психологической помощи. Представлен анализ теоретических предпосылок возникновения индигенных подходов в психологическом консультировании, их основные особенности и практическая значимость на современном этапе.

В статье предложена и обоснована идея социокультурной детерминированности наиболее популярных консультативных подходов, а именно обусловленность их идейного содержания ценностями, традициями, религиозным и философским наследием того общества, в рамках которого они возникли.

В центре статьи стоит проблема, заключающаяся в том, что характерной особенностью настоящего времени является слепое следование специалистами по всему миру своим западным коллегам и, как следствие, их тотальная приверженность к вестернизированнным консультативным методам которые, тем не менее, направлены на удовлетворение ментальных потребностей лишь ограниченного круга клиентов. Отмечается, что современные представления психологов о консультативных средствах, в большинстве своем, сводятся к трем классическим психотерапевтическим школам, а также к ряду инновационных методов и техник, которые, рассматриваясь безотносительно к социокультурным истокам их возникновения, ошибочно наделяются статусом универсальных.

В рамках проблемы соответствия используемых консультативных средств ментальным особенностям клиентов, чрезвычайно важным представляется вопрос целесообразности создания специфических культуросообразных методов психологического консультирования, произрастающих из определенной социокультурной традиции и сосредотачивающихся на культурных факторах оказания психологической помощи, исходя из ценностей, верований, философской и религиозной традиции локальной группы людей.

Тенденция индигенизации представлена в качестве альтернативы безосновательному доминированию вестернизированных консультативных методов, столь широко применяемых в рамках не-западных культур. В статье рассматриваются примеры путей реализации индигенного подхода в ряде стран, с особым акцентом на достижениях, способствующих развитию вышеобозначенного подхода в рамках отечественной консультативной практики.

В итоге отмечается необходимость критического переосмысления современного состояния системы оказания психологической помощи, с целью ее выведения на качественно новый уровень путем разработки культуросообразных консультативных методов, в противовес мнимым универсальным, обеспечивая тем самым максимальную эффективность консультативной работы.

Ключевые слова: психологическое консультирование, психотерапия, cоциокультурная традиция, индигенизация, индигенная психология, вестернизация, девестернизация.

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Постановка проблемы

Вот уже более 100 лет в психологической науке общепринятым считается положение о детерминированности особенностей высшей психической деятельности индивида культурной системой, которая, в свою очередь, подразумевает сплетение философских, исторических, религиозных и мировоззренческих традиций. Указанные факторы сочетаются с социальными, географическими и т.п. детерминантами, формирующими так или иначе типичную среду, способную продуцировать определенный тип личности. Данная идея восходит к истокам культурной антропологии и находит свое продолжение в работах представителей непосредственно психологической мысли.

Однако помимо знаний об опосредованности психических особенностей индивида культурными и средовыми факторами, не менее важно учитывать и влияние последних на особенности оказания психологической помощи. Усиление внимания к проблеме культуросообразности методов психологического консультирования связано, в первую очередь, с инерционной тенденцией к заимствованию инокультурного опыта, в частности, в русле его заангажированности приверженностью к антипсихиатрии и панпсихологизации, широко распространенных в западной культуре. Указанная инерция препятствует развитию не заимствованного психологического знания, восходящего к социокультурной основе конкретного цивилизационно-культурного сообщества.

В рамках поставленной проблематики немаловажными представляются следующие вопросы. Каковы на самом деле основания тотального использования популярных в определенной культуре консультативных методов в рамках иной психосоциальной среды? Насколько инокультурные помогающие методы созвучны конкретной проблематике обращений за психологической помощью? Отчего так происходит, что инокультурное по своей природе психологическое знание до сих пор не отрефлексировано надлежащим образом и безоглядно применяется в качестве как бы универсального, при этом, не учитывая не только ментальные особенности и традиции конкретного социума, но и, более того, — конкретной личности?

Именно эти вопросы и обусловили цель данной статьи: проследить генезис тенденции индигенизации в психологическом консультировании, раскрыть основные её принципы и осмыслить масштабы самого процесса.

Теоретической основой исследования послужили следующие положения, помогающие осветить особенности процессов индигенизации, а также обосновать их значимость в контексте оказания психологической помощи.

Во-первых, это идея обусловленности всех существующих подходов в консультировании социокультурным контекстом, в пределах которого они возникли, с учётом религиозно-философской традиции, системы культурных ценностей, верований убеждений и т.п. Эта идея нашла свое отражение в работах как отечественных (Бондаренко А.Ф., Бурно М.Е., Гришин В.В. и др.), так и зарубежных исследователей (Дж. Катс (J. Katz), П. Педерсен, (P. Pedersen), Е. Сампсон (E. Sampson) и др.). И в самом деле, уже простой непредвзятый взгляд, скажем, на одну из наиболее популярных парадигм психологического консультирования — экзистенциально-гуманистическую — позволяет легко отметить встроенность в неё определённых социокультурных кодов северноамериканского протестантского общества, таких, как: склонность исходить исключительно из индивидуальных интересов, рациональность, подчёркнутая независимость, стремление к самоактуализации и т.п. Точно так же, в не менее популярной когнитивно-поведенческой терапии значительный акцент делается на самоконтроле и саморегуляции, что органически вписывается в евро-американскую ценность личностной автономии. А метод классического психоанализа восходит к положениям иудаизма и католицизма, исходя из неявной, но отчетливо прослеживающейся идеи чистилища; придавая большое значение денежной компенсации лечения (традиция индульгенции), ритуалу обрезания (кастрационный комплекс) и т.д. [1]. Иначе говоря, социокультурная обусловленность подходов в оказании психологической помощи, в сущности, налагает определенные ограничения на их использование в той или иной культурной среде, что невольно заставляет задаваться вопросами о том, насколько эти подходы отвечают потребностям людей, обращающихся к психологу, если они не принадлежат ни к протестантам, ни к католикам, ни к иудейскому миру.

Во-вторых, не менее важным в контексте данного исследования выступает, на наш взгляд, стремление к выраженной идентификации отечественных психологов-консультантов с прозападными ориентациями, вне учёта всего комплекса атрибутов, присущих ментальности страждущих из совершенно иной культурной среды. А ценность их как профессионалов зачастую определяется количеством сертификатов, свидетельств и дипломов о прохождении зарубежных курсов, стажировок, посещении различных воркшопов, мастер-классов и семинаров. Определяющим моментом здесь выступает то, что именно чужеземное, рожденное за пределами родной культуры, так или иначе, принято считать эталонным. Следовательно, владение инокультурными средствами деятельности, вне понимания подлинных оснований этой деятельности, как бы наделяет специалистов статусом или рангом сверхкомпетентных, создавая тем самым некий ореол престижа и авторитетности.

Безусловно, расширение диапазона и репертуара помогающих средств в работе психолога-консультанта или психотерапевта само по себе благо, однако зацикленность на инокультурном в ущерб собственному несет в себе опасность, которая, в конечно счете, заключается как минимум в безуспешности консультативного процесса. Вольное или невольное пренебрежение методами, основанными на собственном культурном наследии, созвучном ментальности консультируемых, абстрагирование от религиозных и мировоззренческих оснований, формирующих менталитет, а также забвение отечественных клинических традиций в угоду панпсихологизации — вот, на наш взгляд, главные отличительные черты в работе коллег соотечественников.

Проблему можно поставить и так: если мы хотим избежать колонизации отечественной, да и мировой, психологической практики вестернизированной консультативной моделью с безусловным и неотрефлексированным принятием ее ценностей и мировоззрения, крайне важным является критическое изучение и оценка реальной возможности их эффективного применения в незападных странах.

В последние годы вопрос кросс-культурной валидности методов оказания психологической помощи неоднократно становился предметом обсуждения исследователей в попытках глубокого переосмысления укоренившейся инерционности тенденции, которая, по сути, не может служить универсальной в силу обозначенных выше причин.

Результатом подобной рефлексии стало оформление качественно нового подхода в консультировании — индигенного, который основывается на психологических теориях, концепциях и методах, отражающих культурный контекст существования определенной общности людей, а не навязанных извне идеологических смыслах.

Изложенные выше обстоятельства, на наш взгляд, определяют актуальность и, более того, насущность проблемы индигенизации в психологическом консультировании, в частности, по отношению к отечественной практике. Ведь эффективность психологической помощи определяется не столько количеством методов и техник, которыми владеет специалист, не столько разнообразием помогающего арсенала, сколько его глубиной и качеством — тем, насколько используемый подход созвучен проблематике обращения и ментальным особенностям клиента.

Обсуждение результатов

Несмотря на то, что формально времена колонизаторства остались в прошлом, мы все еще продолжаем сталкиваться с феноменом научной колонизации, которая подразумевает широкое распространение вестернизированной научной мысли далеко за пределы западной культуры, с одной стороны, и безоговорочное и некритичное ее принятие специалистами по всему миру, — с другой.

Хорошую службу здесь сослужила политика пресловутой глобализации, под которой подразумевались процессы всемирной экономической, политической и культурной интеграции и унификации. Однако при более детальном рассмотрении оказалось, что лозунги глобализации четко олицетворяют процесс именно вестернизации, а если точнее, то подчинение всего мира культурным образцам англо-американской империи, — американизации.

И в самом деле, нетрудно заметить, что в настоящее время именно западная (в частности, американская) консультативная модель небезуспешно претендует на статус универсальной [6; 8; 9; 13; 15; 16; 18; 24]. В современной научной литературе психологическое знание, основанное на культурной традиции Запада и имеющее тенденцию беспрепятственно проникать в не-западные цивилизации, все чаще обозначается аббревиатурой WASP определяемой как Western Academic Scientific Psychology (западная академическая научная психология), с целью указать на ее обусловленность западной культурной традицией или же подчеркнуть ее слепое этноцентрическое пристрастие [4; 12; 21].

Для описания категории клиентов, потребности которых наилучшим образом отвечают описанному выше подходу, в психологической науке используется концепция WEIRD [7; 10; 11; 14]. Широко употребляемый в среде иностранных исследователей англоязычный акроним WEIRD означает Western, Educated, Industrialized, Rich, and Democratic, что в переводе на русский значит: Западный, Образованный, Промышленно развитый, Состоятельный, Демократичный. Термин WEIRD употребляется мировым научным сообществом для обозначения категории людей, являющихся целевой группой для психологической науки и психологического консультирования, основанных на западной социокультурной традиции (WASP).

Исходя из вышесказанного, логично поставить простой вопрос: правомерно ли использование этого, культурно-ограниченного консультативного подхода, в работе в рамках незападных культур? Ведь ориентируясь исключительно на категорию WEIRD, психологи упускают из виду существование множества других групп — абсолютно не совпадающих по части культурных характеристик с WEIRD, скажем, арабо-мусульманской, индусской, китайской, русской и др. Согласно Дж. Арнетт (J. Arnett), категория WEIRD составляет лишь 5% населения мира [7]. Следовательно, ориентируясь лишь на 5%, психологи не принимают во внимание остальные 95%.

Просто констатируем: культурно-ограниченная методология претендует на статус универсальной. Применение же методов, инокультурных по своей природе, влечет за собой ряд последствий, которые проявляются как в их неэффективности при работе с клиентами — носителями иной культуры, чем та, на ценностях которой построен метод, так и в невольных попытках навязывания собственных ценностей, что не только не этично со стороны психолога, но и попросту не профессионально.

В качестве попытки перехода от «глобального» (а на самом деле культурно обусловленного и ограниченного) подхода к культуросообразному выступает движение девестернизации (De-Westernization), подразумевающее выход из-под влияния Запада и стремление к укреплению собственной цивилизационной независимости незападных цивилизаций.

Одним из путей реализации процессов девестернизации выступает индигенизация (Indigenization) как результат роста культурного самосознания и возвращения к собственным культурным истокам. Индигенизация — термин из сферы антропологии, обозначающий локальные тенденции на культурное обособление и цивилизационную независимость, а прилагательное «индигенный» («indigenous») происходит от латинского соединения «in + de + gena» (в пределах + с + происходить) и означает «производиться или произрастать в определенной среде». Употребляется по отношению к явлениям, оригинальным или характерным для определенной территории, в отличие от инородных, чужих.

По словам американского социолога и политолога, автора концепции энтокультурного разделения цивилизаций С. Хантингтона, в последней четверти XX века наиболее примечательно индигенизация проявилась в культурном утверждении Азии и ислама — в широкомасштабном культурном, социальном и политическом возрождении мусульманского мира и сопровождающем этот процесс отвержении западных ценностей. Акцентируя внимание на культурных отличиях Востока и Запада, и нежелании первого принимать навязанные западные устои, автор приводит рассуждение чиновника из Саудовской Аравии: «Ислам — это не только религия, это еще и стиль жизни. Мы, саудовцы, хотим модернизироваться, но не обязательно вестернизироваться» [3, c. 163].

Возвращаясь непосредственно к объекту нашего исследования — психологическому консультированию — отметим, что индигенная психология представляет собой подход, в котором содержание (т.е. смыслы, ценности и убеждения) и контекст (напр., социальный, культурный и экологический) являются взаимообусловленными и неотъемлемыми атрибутами. Характерной чертой индигенного психологического знания выступает его локальное происхождение — оно не является привнесенным или заимствованным из других территорий.

Форма психологической помощи, произрастающая из определенной культурной традиции и сосредотачивающаяся на культурных факторах ее оказания, именуется индигенным консультированием и психотерапией. Исходным моментом здесь выступает идея о том, что подобно тому, как некоторые культурные факторы обуславливают проблематику обращений к психологу, культурными факторами должен опосредоваться также и выбор метода решения этих проблем.

Инициатор движения индигенизации психологии на Филиппинах В. Энрикес (Virgilio G. Enriquez), определил две ее формы: индигенизация извне (indigenization from without) и индигенизация изнутри (indigenization from within) [19, c. 51]. Первая предполагает принятие уже существующих психологических теорий, концепций и методов при условии их модификации в соответствии с местным культурным контекстом. Вторая приемлет только концепции и методы, разработанные внутри определенной культуры, а «индигенная информация» выступает первичным источником знаний. Например, учеными выходцами из стран Восточной Азии неоднократно подвергались критике ценности индивидуализма, которые никоим образом не могут быть привнесены на Восток, поскольку в Восточной Азии именно соотнесенность человека с другими опосредует его человеческую сущность. Как указывают У. Ким (U. Kim), К. Янг (K-Sh. Yang) и К. Хван (K-K. Hwang) (2010), в Восточной Азии иероглиф, обозначающий английское «human being» (русск., человек, человеческое существо), дословно переводится как «human between» («человек между») [17, c. 10–11].

Обратимся теперь к описанию основных процессов индигенизации. Прежде всего, следует отметить, что индигенный подход представляет собой интегрированное знание, которое в наилучшем своем виде представляет комбинацию элементов осведомленности из сферы не только психологии и психотерапии, но и антропологии, истории, философии, религиеведения, литературы и других областей, которые, прямо или косвенно указывают на самобытность данной культуры.

В сущности, эта идея восходит еще к В. Вундту, который в резонанс с идеями его современника М. Вебера о существовании двух областей научного знания — естественного и гуманитарного — признал две традиции в психологии: естественнонаучную и культурную. В. Вундт отмечал ограниченность естественнонаучного подхода и экспериментального метода в психологии. Вместо этого, он решительно указывал, что человеческое поведение в значительной степени обусловлено языком и обычаями, которые он рассматривал в своем известном труде «Психология народов».

Далее, это отсутствие единства во мнениях относительно возможности продуцировать индигенное психологическое знание, не будучи представителем изучаемой культуры. Так, по мнению У. Ким и соавторов (2010) «видение культуры изнутри» представляется ограниченным для ее представителей. Ибо то, что для коренных жителей считается само собой разумеющимся, для человека со стороны является предметом детального анализа, таким образом, последний может дать гораздо более объективную оценку происходящему. Однако если обратиться к фигурам исследователей, активно продвигающих идеи индигенизации в своих странах, можно увидеть, что подавляющее их большинство являются представителями изучаемой культуры.

В пользу данного положения свидетельствует так же факт, что создание индигенного психологического знания сопровождается использованием местного языка не только как инструмента для идентификации понятий, но и посредника в изучении психологии народа. Как видим, в данном случае, представители изучаемой культуры, а, следовательно, носители ментальности и языка, находятся в более благоприятном положении, поскольку язык им доступен не только как средство коммуникации, передачи и выражения мысли, но и как форма общественного сознания. Трудности здесь могут возникать в силу существования некоторых языковых несоответствий. Не прибегая к подробным описаниям, отметим однако, что, к примеру, японцы употребляют одно слово — «isin», чтобы охватить целый ряд понятий: стыд, вина, застенчивость, замешательство и смущение [20, c. 430]. В некоторых языках встречаются слова, не имеющие эквиваленты в других. Так, в арабском языке отсутствует аналог английского слова «frustration», а в польском — «disgust» [20, c. 426; 23, c. 584]. Помимо этого, нужно принимать во внимание возможность различного смыслового наполнения соответствующих, на первый взгляд, друг другу понятий. Данный вопрос широко разрабатывается в области лигвокультурологии но, вместе с тем, представляет немалый интерес для психологической науки. Небезызвестно, например, что русское слово «успех» и английское «success», несмотря на кажущееся смысловое сходство, на самом деле представляют собой два принципиально разных понятия в плане смыслового наполнения. То же самое можем сказать и о русском «судьба» и английском «fate»1.

Следующей особенностью обсуждаемой нами тенденции является то, что мощнейшим источником индигенных психологических знаний выступают такие опредмеченные формы ментальности, как философские и религиозные тексты, которые являются культурным наследием каждого этноса и, будучи созданы несколько веков назад, содержат в себе основные религиозно-этические положения, из которых проистекают принятые в данном обществе нормы поведения и система нравственных ценностей.

В результате изучения и трактовки религиозных текстов, теоретики индигенных подходов сделали значительный вклад в обогащение психологической науки знаниями о психологических особенностях локальных обществ людей.

В частности, психосемантическое исследование обширного массива текстов, отражающих православную богословскую традицию, имело своим результатом выделение базисных категорий, определивших аксиологическое содержание русской ментальности (Бондаренко А.Ф., 2005); а продуктом анализа древних индийских священных писаний было выделение основных особенностей менталитета народов Индии, (A. Паранджпе (A. Paranjipe), 1984).

Развивая концепцию индигенизации в психологическом консультировании, уместно обратить внимание на пути ее реализации в современном мире. Как отмечалось выше, тенденции индигенизации присущи, в основном, обществам, менталитет которых не согласуется с западными взглядами на жизнь. Особое место здесь занимают страны Востока, ввиду извечной дихотомии Восток — Запад.

Так, в Японии попытки индигенизировать свою психотерапию увенчались созданием ряда специфических психотерапевтических техник, из которых наиболее известны «morita-терапия» и «naikan-терапия».

Уже более 30 лет как существует подход, именуемый Sikolohiyang Pilipino — один из первых подчиненных принципу культуросообразности подходов в психологии и психотерапии, возникший во второй половине ХХ века в Филиппинах по инициативе В.Г. Энрикеса, который, собственно, и считается отцом филиппинской психологии.

Сердцевиной данного подхода выступает концепция «kapwa», что в переводе означает «единение» и является центральным звеном в цепочке ценностей филиппинцев [19]. К слову, большинство жителей Филиппин исповедуют католицизм, что изрядно выделяет их на фоне других стран Юго-Восточной Азии. Однако принадлежность к данному региону стала определяющим фактором в формировании их коллективистской направленности.

В основу Sikolohiyang Pilipino лег, также, такой индигенный концепт, как «bahala na», который не имеет дословного аналога, например, в английском языке, но в смысловом плане выступает чем-то сродни фатализму. Ценностью «utang na loob» иллюстрируется очень красивый элемент филиппинских межличностных отношений, который выражается во взаимной благодарности за сделанное добро. Но благодарность эта выступает не в роли долга, а, в контексте филиппинской культуры — это искреннее желание отплатить добром и вера в то, что тот, кто не испытывает чувства благодарности к своим благодетелям, никогда не достигнет собственной цели. Данная традиция сильнейшим образом связывает человека с его родней или обществом в целом и выражается в популярной филиппинской поговорке: «Ang hindi lumingon sa pinanggalingan ay hindi makakarating sa paroroonan» [19, c. 56]. Что дословно означает: «Тот, кто не оглядывается туда, откуда он пришел, никогда не доберется до места назначения», а в вольном переводе может быть сформулировано следующим образом: именно приверженность своим корням дает нам силы для реализации своих устремлений и опредмечивания замыслов.

Сказанное делает очевидными причины, по которым привычная вестернизированная методология является трудно применимой в среде филиппинцев. Принадлежность к определенной цивилизации накладывает на ее народ ряд специфических черт, проявляющихся в особенностях высшего психического функционирования, которые, собственно, и определяют возможность или невозможность использования того или иного подхода в работе с данной категорией людей.

Обратимся теперь к вопросу культуросообразности отечественной консультативной практики. Исследование, направленное на выявление феноменологии, в которой отражается и воплощается принципиальное отличие русской ментальности, показало, что созерцательность, а не практицизм, любовь и долг, а не свобода выступают основными детерминантами семантических структур, с которыми приходится иметь дело отечественному психологу-консультанту [1]. Конструкты русской ментальности кардинально расходятся с ментальными структурами носителей англо-саксонской культуры, в которой одними из важнейших являются переживания, относящиеся к понятию «свобода» и «самоконтроль». Не вдаваясь в детальное рассмотрение причин отличий, заметим попутно: русский человек до сих пор личностно гораздо свободнее западного обывателя, который давно уже принадлежит не себе, а корпорациям, кредитам, налогам и живет, поминутно оглядываясь, не наступил ли он на чью-нибудь частную территорию. Иными словами, количество социальных ограничителей на Западе на порядок выше, чем у нас. И это не может не вызывать специфические переживания, формирующие иной контур реальной консультативной практики. Нам необходимы культуросообразные методы, восходящие к системе отечественных культурных норм, ценностей и духовных традиций, несущие при этом в себе ту всемирность и всечеловечность, о которых так хорошо писал Ф.М. Достоевский.

Одним из таких, культуросообразных, методов психологического консультирования может служить модальность «этический персонализм», главные концепты которой, отражающие психологическую реальность межличностных отношений и профессиональные действия психолога (постановка психологического диагноза сложившейся ситуации, учет баланса жертвоприношения и самопопожертвования, преодоление позиции жертвы путем переосмысления своего самопожертвования как действия дарения, рефлексия путей ревальвации личностного достоинства и др.), основанные на постулатах византийского христианства и русского образа мира, вместе с тем несут в себе безусловный потенциал универсальности [1; 2].

Результаты проведенного нами анализа позволяют сформулировать некоторые предварительные выводы, которые, возможно, послужат стимулом для дальнейшей профессиональной рефлексии в направлении развития культуросообразных методов консультирования.

Итак, не будет преувеличением констатация того факта, что практически все известные в настоящее время подходы в практике психологической помощи возникли и развиваются на определенной социокультурной основе. Повальная увлеченность отечественных специалистов западными методами и техниками работы, которые диссонируют с особенностями менталитета обращающихся за психологической помощью, приводит, скорее, к переориентации более «успешных» передовиков на проведение обучающих тренингов для не столь «передовых» коллег, чем к улучшению реальной консультативной работы. Принципиально новое решение данной проблемы дает развитие системы оказания психологической помощи по вектору индигенизации, подразумевающему разработку эффективных культуросообразных методов, сочетающих в себе индигенное и универсальное.

Общие выводы

Индигенная психология рассматривается как система психологической мысли и практики, основанная на определенной социокультурной традиции. Движение по созданию индигенных психологий возникало преимущественно в незападных странах и выступало в качестве реакции на безосновательное доминирование западнистских (термин А.А. Зиновьева) подходов, в основе которых лежат не столько научные, сколько неотрефлексированные идеологические и теологические постулаты с ориентацией исключительно на контингент западных клиентов (WEIRD) — протестантов по вероисповеданию, индивидуалистов по жизненным ориентациям и все больше и больше склоняющихся к номадическому образу жизни.

Тенденции индигенизации выражаются в стремлении все большего числа исследователей-психологов к построению системы научного психологического знания а, следовательно, и системы оказания психологической помощи, исходящих из индигенных реалий — ценностей, верований и убеждений, которые, в свою очередь, опираются на философскую и религиозную традицию определенного этноса. Предполагается, что каждая цивилизационно-культурная общность в идеале должна развивать свой собственный индигенный подход.

В заключение считаем своим долгом подчеркнуть: изложенное выше ни в коем случае не следует толковать как призыв игнорировать достижения западной научной мысли, пытаясь изобрести свой собственный велосипед. Мы просто отметили, что вестернизированные подходы зачастую являются такими же индигенными, так как отражают традиции, идеологию и ценности западного общества. Попытки огульно приписывать им статус универсальных, равно как и бездумное использование за пределами западной культуры являются безосновательным эпигонством. Подлинная задача отечественной психологии — разработка культуросообразных методов, способных обогатить мировую психологическую практику, внося в арсенал лечебного психологического воздействия более тонкие и прицельные средства, несущие в себе высокий потенциал подлинной универсальности.

 

_______________________

1 Для более детального ознакомления с вопросом языковых несоответствий рекомендуем:

The Russian mentality: Lexicon / edited by A. Lazari; translated from Polish by W. Liwarowski and R. Wawro. – Katowice: Slask, 1995. – 135 p.
Russell J.A. Culture and the Categorization of Emotions // Psychological Bulletin. – 1991. – Vol. 110, N 3. – P. 426–450.
Wierzbicka A. Human Emotions: Universal or Culture-Specific? // American Anthropologist, New Series. – 1986. – Vol. 88, N 3. – P. 584–594.

 

Литература

1.   Бондаренко А.Ф. Понятийный тезаурус этического персонализма как русской традиции в психотерапии // Журнал практикующего психолога. – 2005. – № 11. – С. 39–48.

2.   Бондаренко А.Ф. Культура языка в психотерапии и язык психотерапии в культуре: доклад на Всемирном конгрессе русскоязычных психотерапевтов. – Москва, 8 – 10 октября 2010 г. // Язык. Культура. Психотерапия: сборник научных статей. – Киев: Кафедра, 2012. – C. 277–286.

3.   Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / пер. с англ. Т. Велимеева, Ю. Новикова. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003. – 603 с.

4.   Allwood C.M., Berry J.W. Origins and Development of Indigenous Psychologies: An  International  Analysis // International  Journal  of Psychology. – 2006. – N 41. – P. 243–268.

5.   Allwood C.M. On the Foundation of the Indigenous Psychologies // Social Epistemology. – 2011. – Vol. 25, N 1. – P. 3–14.

6.   Ardila R. The Nature of Psychology: The Great Dilemmas // American Psychologist. – 2007. – Vol. 62, N 8. – P. 906–912.

7.   Arnett J.J. The neglected 95%: Why American Psychology Needs to Become Less American // American Psychologist. – 2008. – Vol. 63, N 7. – P. 602–614.

8.   Cross-Cultural Counseling: History, Challenges, and Rationale / L.H. Gerstein, P.P. Heppner, S. Ægisdottir [at al] // Essentials of Cross-Cultural Counseling / L.H. Gerstein,  P.P. Heppner,  S. Ægisdottir  (Eds.). – SAGE Publications, Inc., 2012. – P. 1–47.

9.   Exportation of U.S.-Based Models of Counseling and Counseling Psychology. A Critical Analysis / K.L. Northworthy, P.P. Heppner, S. Ægisdóttir, H.G. Lawrence, P.B. Pedersen // Essentials of Cross-Cultural Counseling / L.H. Gerstein, P.P. Heppner, S. Ægisdottir, S-M.A. Leung, K.L. Northworthy (Eds.). – SAGE Publications, Inc., 2012. – P. 103–122.

10.   Henrich J. Most People are Not WEIRD // Nature. – 2010. – Vol. 466, N 5. – P. 29.

11.   Henrich J., Heine S.J., Norenzayan A. The Weirdest People in the World? // Behavioral and Brain Sciences. – 2010. – N 33. – P. 61–135.

12.   Human Behavior in Global Perspective: An Introduction to Cross-cultural Psychology / M.H. Segall, P.R. Dasen, J.W. Berry [at al]. – New York: Pergamon, 1990. – 424 p.

13.   Hwang K-K. The Third Wave of Cultural Psychology. The Indigenous Movement // The Psychologist. – 2005. – Vol. 18, N 2. – P. 80–83.

14.   Jones D. A WEIRD View of Human Nature // Science. – 2010. – Vol. 328, N 25. – P. 1627.

15.   Kagitçibasi Ç. Human Development: Cross-cultural Perspectives [online] // Psychology: IUPsyS Global Resource. – 2009. –  URL: http://e-book.lib.sjtu.edu.cn/iupsys/
Proc/mont1/mpv1ch23.html. (Accessed: November 11, 2013).

16.   Katz J.H. The Sociopolitical Nature of Counseling // The Counseling Psychologist. – 1985. – Vol.13, N 4. – P. 615–624.

17.   Kim U., Yang K-Sh., Hwang K-K. Indigenous and Cultural Psychology: Understanding People in Context.  – Springer US, 2010. – 518 p.

18.   Okazaki S., David E.J.R., Abelmann N. Colonialism and Psychology of Culture // Social and Personality Psychology Compass. – 2008. – Vol. 2, N 1. – P. 90–106.

19.   Pe-Pua R., Protacio-Marcelino E. Sikolohiyang Pilipino (Filipino Psychology): A legacy of Virgilio G. Enriquez // Asian Journal of Social Psychology. – 2000. – N 3. – P. 49–71.

20.   Russell J.A. Culture and the Categorization of Emotions // Psychological Bulletin. – 1991. – Vol. 110, N 3. – P. 426–450.

21.   Singha D. Culture and Psychology: Perspective of Cross-Cultural Psychology // Psychology and Developing Society. – 2002. – Vol. 14, N 11. – P. 11–25.

22.   The Russian Mentality: Lexicon / edited by A. Lazari; translated from Polish by W. Liwarowski and R. Wawro. – Katowice: Slask, 1995. –  135 p.

23.   Wierzbicka A. Human Emotions: Universal or Culture-Specific? // American Anthropologist, New Series. – 1986. – Vol. 88, N3. – P. 584–594.

24.   Yan M.C., Lam C.M. Repositioning Cross-cultural Counseling in a Multicultural Society // International Social Work. – 2000. – Vol. 43, N 4. – P. 481–494.

 

 

Ссылка для цитирования

УДК 159.9:615.851

Бондаренко А.Ф., Федько С.Л. Тенденции индигенизации и их осмысление в современной консультативной психологии // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2014. – N 5(28) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

  Р’ начало страницы Р’ начало страницы

ОБОЗРЕНИЕ ПСИХИАТРИИ И МЕДИЦИНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

им. В.М. Бехтерева


Попов Ю.В., Пичиков А.А. Особенности суицидального поведения у подростков (обзор литературы)


Емелина Д.А., Макаров И.В. Задержки темпа психического развития у детей (обзор литературных данных)


Григорьева Е.А., Хохлов Л.К. К проблеме психосоматических, соматопсихических отношений


Деларю В.В., Горбунов А.А. Анкетирование населения, специалистов первичного звена здравоохранения и врачей-психотерапевтов: какой вывод можно сделать о перспективах психотерапии в России?

Серия 16

ПСИХОЛОГИЯ

ПЕДАГОГИКА


Щелкова О.Ю. Основные направления научных исследований в Санкт-Петербургской школе медицинской (клинической) психологии

Cамые читаемые материалы журнала:


Селезнев С.Б. Особенности общения медицинского персонала с больными различного профиля (по материалам лекций для студентов медицинских и социальных вузов)

Панфилова М.А. Клинический психолог в работе с детьми различных патологий (с задержкой психического развития и с хроническими соматическими заболеваниями)

Копытин А.И. Применение арт-терапии в лечении и реабилитации больных с психическими расстройствами

Вейц А.Э. Дифференциальная диагностика эмоциональных расстройств у детей с неврозами и неврозоподобным синдромом, обусловленным резидуально-органической патологией ЦНС

Авдеева Л.И., Вахрушева Л.Н., Гризодуб В.В., Садокова А.В. Новая методика оценки эмоционального интеллекта и результаты ее применения

Яндекс цитирования Get Adobe Flash player